Жизнь графа Дмитрия Милютина

Сколько же там было напечатано разных предложений, письма Герцена Александру Второму, резкая полемика Герцена и Огарева против журнала «Современник», в котором ополчились на «Колокол», ратовавший за обличительную литературу. Сейчас нужна не обличительная литература, писал «Современник», нужна борьба с самодержавием. Герцен назвал эту полемику пустым балагурством. Милютин заметил, что критики «Современника» могут досвистаться до скользкой дороги, по которой идут Булгарин и Греч, могут получить, как только что Булгарин, Станислава на шею. Милютин вспомнил и другое: один из русских либералов навестил Герцена в Лондоне, а потом на страницах печати призывал его не пропагандировать революцию, когда разгул свирепой толпы невозможно будет остановить, а призывать к разумному самообладанию. Милютин знал, конечно, что у Герцена в Лондоне побывали Чернышевский, Михаил Михайлов, Николай Шелгунов, сотрудники «Современника», которые резко выступали против самодержавия, за революцию, поддерживали бунтарские настроения крестьян, не получивших того, что они ожидали от императора и его реформы об отмене крепостного права. Александр Второй с радостью воспринял 19 февраля 1861 года, но потом горькие разочарования охватили его душу, волнения в селах и деревнях, стрелявшие солдаты, убитые и раненые, озверевшая толпа помещиков… Минуты разочарования все чаще касались его души, тем более и императрица была недовольна проведенной реформой, тем более мало что делалось для практического воплощения статей Положения 19 февраля… Где мировые посредники? Ведь через два года все проблемы между крестьянами и помещиками должны быть решены… Но ничего пока в этом смысле не делается… Появился у Герцена в Лондоне Петр Владимирович Долгоруков, двоюродный брат Василия Андреевича Долгорукова, предложивший напечатать критические статьи и очерки о знатных фамилиях и о Романовых, не так давно князь Долгоруков кое-что обличительное написал, в том числе и статью о том, что Романовы взошли на престол при условии созданной Земским собором конституции, а существует только гнет и царское самодержавие. Много, много интересного и любопытного можно было узнать из публикуемого в Лондоне и широко разошедшегося в России… Но университетские волнения и особенно положение в Польше чрезвычайно волновало царское правительство и Россию.

Император Александр Второй, озабоченный положением в России, досрочно прекратил свой отпуск и вернулся в Петербург.

На следующий день, в день годовщины покойной императрицы Александры Федоровны, состоялась заупокойная обедня в полном трауре, «затем траур был снят».

Чуть ли не ежедневно начались совещания в кабинете его величества по насущным вопросам внутренней и внешней политики. Выяснилось, что назначение наместником царства Польского графа Ламберта, генерала и католика, было ошибкой, он был слишком мягок и хотел войти в польскую среду как равный с ними, но польского языка он не знал, а говорить по-французски с поляками оказалось не совсем удобно, чаще всего они не понимали французской речи или делали вид, что не понимают.

Смена заслуженных генералов, которая последовала после назначения графа Ламберта и по его приказу, насторожила Дмитрия Милютина, возникла колкая переписка между ними, но граф Ламберт писал в Крым императору и согласовывал с ним эти перемещения, Милютину пришлось с этим смириться.