И сколько таких размышлений в этой книге… Милютин вспомнил, что недавно сказал ему Боткин о Тютчеве, который резко отозвался о новом романе Тургенева «Дым»: «Дым» еще читается, и мнение о нем еще не успело составиться. Вчера был у Ф.И. Тютчева, – он только что прочел и очень недоволен. Признавая все мастерство, с каким нарисована главная фигура, он горько жалуется на нравственное настроение, проникающее повесть, и на всякое отсутствие национального чувства». Вот ведь что сейчас стало главным – национальное чувство, которое, в сущности, утрачено всеми верхними слоями русского общества, полгода поработают в высших чиновных креслах, а потом укатывают за границу – якобы лечиться… А если уж национальное чувство утрачено у такого крупного русского художника, как Тургенев, то больше нечего сказать, как просто подивиться. Вот Тютчев и удивился, читая «Дым». Вот почему и Тютчев, читая книгу Блудова, находил ее благостной. Вот Блудов с негодованием пишет о тех, кто не болеет за Россию: «Встречая за границей таких людей, каков, например, NN Д.Ф., которые сохранили
– Вы здесь не гости, вы – свои! – произнес вслух Милютин и задумался над тем, что сказал Федор Тютчев…
Много лет Федор Тютчев пытается доказать в своих статьях и стихотворениях, что Россия – это далеко не Запад, пусть высшие чиновники и высокая аристократия все время уезжают на Запад лечиться и отдыхать, пусть они привыкли к западному образу жизни и отвыкли от русского образа жизни, пусть… На Западе господствует католическая церковь, со своими уставами и положениями, а в России – православная, со своими уставами и положениями. И это решительно меняет образ жизни на Западе и в России. Накануне своей смерти Федор Тютчев передал свои статьи и наброски издателю П.И. Бартеневу на французском языке, постепенно они стали известны и русскому обществу, в том числе и Милютину. И разговоров в обществе было предостаточно, чтобы понять суть воззрений поэта.
– На Западе привыкли открыто поносить Россию, и никто не сумел ответить ей за те оскорбления, которые раздавались в Европе. И вдруг неслыханное явление – появилась статья некоего Русского, в которой впервые послышался твердый и мужественный голос русского общественного мнения, – говорил Иван Аксаков среди друзей. – Никто никогда из частных лиц в России еще не осмеливался говорить прямо с Европою таким тоном, с таким достоинством и свободой.