Жизнь Греции. История цивилизации

Восточнее Карфагена на африканском побережье лежал процветающий греческий город Кирена, за которым в глубь материка протянулась черная Ливия. За ней — Египет. Большинство греков склонялись к мысли, что многие элементы их цивилизации заимствованы у египтян; легенды приписывали основание нескольких греческих городов людям, которые, как Кадм и Данай, были пришельцами из Египта или принесли египетскую культуру в Грецию через посредничество Финикии или Крита[203]. При царях Саисской династии (663–525) египетская коммерция и искусство переживали оживление, а порты Нила впервые открылись для греческой торговли. Начиная с седьмого века многие знаменитые греки (пример тому — Фалес, Пифагор, Солон, Платон и Демокрит) посещали Египет и находились под глубоким впечатлением полноты и древности его культуры. Здесь они встречали не варваров, но народ, который обладал зрелой цивилизацией и высокоразвитыми искусствами за две тысячи лет до падения Трои. «Вы, греки, — говорил Солону египетский жрец, — просто словоохотливые и поверхностные дети, ничего не ведающие о прошлом»[204]. Когда Гекатей Милетский похвастался перед египетскими жрецами тем, что его родословная, насчитывающая пятнадцать предков, восходит к богу, они безмолвно показали ему в своих святилищах статуи 345 верховных жрецов, каждый из которых был сыном своего предшественника и которые составили 345 поколений с тех пор, как на земле правили боги[205]. Из египетского культа Исиды и Осириса, по мнению таких греческих ученых, как Геродот и Плутарх, ведут свое происхождение орфическое учение о посмертном суде и связанный с Деметрой и Персефоной обряд воскресения в Элевсине[206]. Вероятно, именно в Египте Фалес Милетский изучил геометрию, а Рек и Феодор Самосский заимствовали искусство отливки полых бронзовых статуй; в Египте греки приобрели новые навыки в гончарном и ткацком ремесле, в обработке металлов и слоновой кости[207]; отсюда, как от ассирийцев, финикийцев и хеттов, греческие скульпторы заимствовали стиль своих ранних статуй — плосколицых, раскосых, со сжатыми кулаками, негнущимися, застывшими членами[208]; в колоннадах Саккары и Бени-Хасана, как и на развалинах микенской Греции, греческие архитекторы почерпнули долю вдохновения, позволившего создать колонну с каннелюрами и дорийский ордер[209]. Круг замыкался: в молодости Греция смиренно училась у Египта; исчерпав свои силы, она умирала, можно сказать, у него на руках; в Александрии она соединила свои философии, обряды и богов с мудростью, Египта и Иудеи, чтобы они возродились к жизни в Риме и христианстве.

Влияний Финикии уступало лишь влиянию Египта. Предприимчивые купцы Тира и Сидона действбвали словно платежное средство, чьим назначением является передача культуры, и оживляли каждый средиземноморский регион наукой, технологиями, искусствами и культами Египта и Ближнего Востока. Они-то, возможно, и обучили греков кораблестроению: они помогли им усовершенствовать приемы металлообработки, изготовления тканей и красителей[210]; наряду с Критом и Малой Азией они сыграли роль в передаче Греции семитической формы алфавита, которая прежде развивалась в Египте, Сирии и на Крите. Еще восточнее находилась Вавилония, передавшая грекам систему мер и весов[211], водяные и солнечные часы[212], денежные единицы — обол, мину и талант[213], астрономические методы, инструменты, записи и расчеты, шестидесятеричную систему деления года, круга и четырех прямых углов, вписанных в круг, на 360 частей, каждого из 360 градусов на шестьдесят минут и каждой минуты на шестьдесят секунд; по-видимому, именно знакомство с египетской и вавилонской астрономией позволило Фалесу предсказать солнечное затмение[214]. Вероятно, из Вавилонии пришло Гесиодово понятие Хаоса как начала всех вещей, а сказание об Иштар и Таммузе подозрительно напоминает мифы об Афродите и Адонисе, Деметре и Персефоне.