Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости

Многие из величайших творческих и научных достижений человечества были вдохновлены именно этой склонностью ума, нашим стремлением отыскать порядок в хаосе и испытать чувство радости от какого-то нового способа придать сущему смысл. Одно из самых больших удовольствий, какое доставляет нам музыка, заключается во взаимодействии предсказуемых приятных пассажей и незнакомых, но гармоничных сюрпризов. Эта радость, как и радость от употребления наркотических веществ, возникает, во всяком случае отчасти, благодаря допамину: этот нейротрансмиттер высвобождается при «желании» в нейронных контурах мотиваций, когда мы делаем точное предсказание какого-либо события.

Если вы знаете, например, что в музыкальном произведении за нотой соль последует до, то самый большой выброс допамина последует после звучания ноты соль, и немного меньший выброс после ожидаемого звучания до. Когда вы слушаете вашу любимую музыкальную пьесу, то часть получаемого удовольствия возникает благодаря тому, что мозг верно предсказывает следующие ноты и такты, затем вознаграждает себя, когда ожидание оправдывается. Когда музыканты импровизируют и играют вариации, которые вы не можете предсказать, то это тоже может быть приятно, потому что, прослушав новую последовательность нот, вы понимаете, что они хорошо ложатся в ряд, задавая новый алгоритм предсказания. Но если новая нота звучит диссонансом, то содержание допамина в нервных окончаниях падает, подавая сигнал о том, что ожидаемая последовательность нот не появилась, и протестуя как против неточности предсказания, так и против диссонанса.

Удовольствие от выявления этих ожидаемых последовательностей является одной из причин того, что людям нравится снова и снова слушать некоторые мелодии; люди с удовольствием узнают знакомые и предсказуемые последовательности нот в разных исполнениях на разных инструментах. Более того, любовь к закономерностям и способность получать удовольствие от их распознавания и предсказания очень часто является залогом успеха в таких разнообразных сферах деятельности, как искусство, медицина, наука, программирование и техника. Эта склонность к закономерностям и предсказуемым картинам объясняет любовь к складыванию головоломок и к таинственным захватывающим историям.

Четким выражением этого феномена является игромания, болезненное пристрастие к азартным играм. В чисто азартных играх выигрыш целиком и полностью зависит от случая – и нет сомнения в том, что некоторые люди на самом деле становятся навязчиво зависимыми от таких игр. Так же как в случаях кокаиновой или героиновой зависимости, зависимый игрок может рискнуть своими любовными отношениями, домом, работой и свободой только лишь для продолжения игры. Игры онлайн – и даже такие социальные медиа, как Фейсбук и Твиттер, – тоже характеризуются перемежающимся подкреплением и вызывающими зависимость свойствами, что может подтвердить всякий, кого когда-либо раздражал отказ супруга оторваться от Фейсбука или собственная неспособность отложить просмотр постов про котиков. В своих крайних проявлениях зависимость от компьютерных игр и интернета не раз приводила к разрушению семей и неприятностям на работе, то есть эта зависимость так же серьезна, как зависимость наркотическая.

Однако в этих ситуациях отсутствуют наркотические вещества, которые, вмешиваясь в нейрохимические реакции, нарушают самоконтроль, нет субстанций, которые «захватывают» мозговую систему вознаграждений или повышают уровень допамина за пределы нормы. Одним только созданием непредсказуемых чередований взлетов и падений игры и другая подобная деятельность могут стать предметом зависимости, а тот факт, что все это происходит в отсутствие введения каких-либо наркотиков, позволяет понять, что происходит в мозге с психоактивными субстанциями и почему вообще существует риск развития болезненного пристрастия и зависимости. Ищущий закономерности мозг склонен впадать в заблуждение на фоне следующих в случайном порядке вознаграждений, которые только по видимости как-то связаны с поведением; попытка найти правильную структуру в перемежающемся подкреплении может заставить нас искать порядок там, где его просто не может быть.

Действительно, подобно многим азартным игрокам, хаотично вознаграждаемые голуби Скиннера периодически вели себя весьма «суеверно», например принимались летать кругами, когда пища вдруг появлялась. Естественно, эти полеты не делали поступление корма более регулярным, но, подобно заклинаниям игроков, такие действия, возможно, внушали птицам ощущение, что они могут повлиять на исход, несмотря на всю иллюзорность такого ощущения.