Жизнь и приключения Лонг Алека

— Вы несносны, моряк. Никуда я не поеду. Здесь моя родина, и как-нибудь я тут проживу.

Зазвенел колокольчик у дверей. В магазин вошел пожилой человек в добротном теплом пальто и фетровой шляпе. Он с удивлением и, как показалось Алеку, с неудовольствием поглядел на него, но все же приподнял шляпу.

— Марта, дай мне пачку голландского, ну, который я обычно курю, — обратился он к хозяйке. — Я хочу сказать тебе два слова.

Глаза у Марты недобро блеснули. Она поднялась из-за столика, зашла за прилавок и подала посетителю табак.

— Что-нибудь еще, господин Торваль?

— Два слова. — Он покосился на Алека. — Вы простите, пожалуйста. — Торваль склонил голову, что-то зашептал Марте. Она слушала его нахмурившись.

— Нет, — наконец сказал она. — Я вам уже говорила. Нет.

— Кто это? — спросил Алек, когда за посетителем захлопнулась дверь.

— О, любопытство вас когда-нибудь погубит. Это Торваль, богатый человек, хозяин китобойного судна, на котором плавал мой Жан… Думает, что ему все можно и доступно. Пусть знает, что не все… — загадочно сказала Марта.

— Пусть. — Алек взглянул на стенные часы: — Я ухожу, Марта. Отличный кофе. Сколько я вам должен?

— Восемьдесят сантимов.

— Я приду завтра вечером снова пить ваш кофе. До свидания, Марта.

— До свидания. Я даже не спросила, как вас зовут, — сказала Марта. — Как же?

— Лонг Алек.

— Ну приходите, Лонг Алек.

Алек дождался на причале шлюпку и поехал на судно. В кубрике он быстро разделся, забрался в койку. Ему хотелось остаться одному со своими мыслями. Он закрыл глаза и увидел улыбающуюся Марту. Что-то удивительно привлекательное было в этой женщине.

5

С утра началась выгрузка. Команда осталась недовольна посещением берега. В баре «Попугай» проскучали. В десять вечера бар закрывался, Сен-Пьер замирал, граждане ложились спать. Моряки ругались: «Скорее бы уже уйти из этой деревни». Но Алек не мог дождаться, когда окажется свободным от работы. Его тянуло к Марте. Как только грузчики, закрыв трюмы, ушли с борта, он бросился в баню, наскоро помылся, переоделся и, не дожидаясь ужина, сбежал с трапа. Его заместил Олафсен и удивленно крикнул:

— Эй, Алек! Куда ты? Нашел подружку? Не забудь, тебе с полуночи на вахту.

Алек поднял руку, улыбнулся, побежал по причалу.

Марта ждала его. Он почувствовал это сразу, переступив порог магазина. Необычное для буднего дня, очень открытое платье, волосы, уложенные в высокую прическу, нитка искусственного жемчуга на шее, черные замшевые туфли на высоком французском каблуке и глаза… Самое главное сказали ее глаза: «Я ждала тебя, хочу быть красивой, понравиться тебе… Я оделась так для тебя… Ты понял это?»

Алек стряхнул снег со своей вязаной шапочки и спросил:

— Собрались на бал в волшебный замок? Вы похожи на принцессу…

— Вам нравится?

Он кивнул головой:

— Очень. Я еще никогда не видел таких красивых Женщин.

Марта усмехнулась:

— Думаете, я вам поверю? Закроем лавку, посидим вдвоем?

Она вышла из-за прилавка, закрыла дверь на задвижку.

— Сейчас уж поздно, вряд ли кто-нибудь придет. Может быть, выпьем «Мартини»?

— Нет, я не люблю спиртного. Кофе, если можно.

— Конечно. Ну а я выпью.

От изразцовой голландской печки шло тепло. Лампа, прикрытая оранжевым абажуром, бросала яркое пятно света на прилавок, а углы и столики находились в мягкой полутьме. Тикали часы на стенке, монотонно раскачивался маятник… Алек закрыл глаза и вдруг почувствовал, что он не здесь, в далеком Сен-Пьере, а в их маленькой квартире на Марининской, вместе с матерью и отцом. Он вытянул ноги и сидел так, испытывая огромное наслаждение от теплоты, уюта и тишины. Он устал от океана, вахт, шумного и сырого кубрика. А в голове приятным молоточком билась мысль: «Марта, Марта…»

Он представил, как целует ее губы, шею, грудь. И знал, что будет дальше… От этой мысли захватывало дух… Алек наслаждался. Он отдыхал от всего, что окружало его в течение года. На душе было легко и спокойно.

Из комнаты вернулась Марта:

— Заснул, Лонг Алек?

Она потрепала его за волосы. От прикосновения ее пальцев ему стало жарко.

— Вот ваш кофе.

Она поставила перед ним чашку кофе и бутылку «Мартини».

— Ваше здоровье, Лонг Алек, — сказала Марта, наливая себе в рюмку. — Будьте счастливы!

Она выпила. Помолчали.

— Если бы ты знал, как мне все надоело! — вдруг неожиданно перейдя на «ты», сказала Марта, и неподдельная тоска зазвучала в ее голосе. — Жизнь не мила. Одна, одна, все время одна. Для кого жить? Ты можешь мне ответить на этот вопрос?

— Я же говорил тебе, — тоже переходя на «ты», проговорил Алек. — Уезжай. Выходи замуж.

— За кого? За Торваля? Нет уж, избавь. Да и за него не выйдешь, если бы захотела. Он женат.

Она нервно засмеялась, погладила его руку, лежавшую на столе:

— Женись на мне, Алек. Станешь хозяином магазина, домишка и в придачу получишь красивую жену. Ты же говорил, что я красивая и нравлюсь тебе.

— Это правда. Но какой я для тебя муж? Бродяга. И потом у меня есть своя страна. Уеду же я туда когда-нибудь?

— Я шучу, Алек. Я никогда больше не выйду замуж за моряка. За тебя тоже. Ну, выпей рюмку. «Мартини» горячит кровь. Налить?

— Налей, если тебе так хочется.