Жизнь и приключения Мартина Чезлвита (главы XXVII-LIV)

Бедной маленькой Руфи было чрезвычайно неловко подходить к ним одной. А тут еще и Том проявлял крайнее удивление (этот Том бывал поразительно ненаходчив в иных случаях), и Джон пытался сделать вид, что их встреча ровно ничего не значит, что не помешало ему пуститься в совершенно излишние объяснения; оба они глядели на Руфь, а она подходила к ним, сознавая, что ужасно краснеет, но стараясь поднимать брови как можно беззаботнее и надувать розовые губки так, словно она была самая невозмутимая и самая спокойная из маленьких женщин.

Весело плескался и плескался фонтан, пока чешуйки ряби не соединились в одну общую улыбку, разлившись по всей поверхности бассейна.

- Какая необычайная встреча! - удивился Том.- Вот уж никогда не воображал увидеть вас вместе.

- Совершенно случайная,- едва слышно пробормотал Джон.

- Вот именно! - воскликнул Том.- Это-то я и хотел сказать. Если б она не была случайная, в ней не было бы ничего замечательного.

- Разумеется,- сказал Джон.

- И надо же вам было встретиться в таком невероятном месте,- продолжал Том в совершенном восторге.- Вам это совсем не по дороге, Джон!

Джон был с этим не согласен. Напротив, он считал, что ему как раз по дороге. Он всегда тут проходит. Он не удивился бы, если б они встретились тут еще раз. Он удивлялся только одному, что этого не случилось раньше.

Тем временем Руфь успела подойти к брату и взять его под руку с другой стороны. Теперь она слегка пожимала эту руку, словно говоря: "Неужели ты собираешься простоять здесь весь день, милый, старый ротозей Том?"

Том ответил на это пожатие так, как если бы то была целая речь.

- Джон,- сказал он,- возьмите мою сестру под руку, так чтобы она была между нами, и пойдем дальше. Мне нужно рассказать вам один любопытный случай. Мы встретились как нельзя более кстати.

Весело метался и плясал фонтан, и весело подмигивала смеющаяся рябь и расходилась все шире и шире, пока не разбилась о края бассейна и не исчезла.

- Том,- сказал его друг, как только они свернули на шумную улицу,- я хочу вам кое-что предложить. Что, если бы вы с вашей сестрой - может быть, она согласится оказать честь жилищу бедного холостяка - сделали мне большое удовольствие и пообедали у меня?

- Как! Сегодня? - воскликнул Том.

- Да, сегодня. Это совсем рядом, вы знаете. Прошу вас, мисс Пинч, уговорите его. Это будет чистейшее самопожертвование, потому что мне нечем вас угощать.

- Не верь этому, Руфь,- сказал Том.- Для холостяка он самый замечательный хозяин, какого я знаю. Ему бы надо быть лорд-мэром *. Ну, как ты скажешь? Пойдем?

- Если ты хочешь, Том,- отвечала послушная маленькая сестра.

- Я хочу сказать,- заметил Том, глядя на нее с восхищенной улыбкой,может быть, тебе надо еще что-нибудь надеть, кроме того, что на тебе имеется? Я ничего в этом не смыслю. Джон, ей, может быть, нельзя даже снять шляпку, почем я знаю.

Этому очень смеялись, и Джон Уэстлок наговорил кучу комплиментов - то есть не комплиментов, так по крайней мере утверждал он сам (и был действительно прав), а самых бесспорных, простых, очевидных истин, которых никто не мог бы отрицать. Руфь засмеялась, но не возражала; и таким образом уговор состоялся.

- Если бы я знал об этом немножко раньше,- сказал Джон,- я заказал бы пудинг,- не из соперничества, но для того, чтобы прославить тот, знаменитый. Я, конечно, ни за что не стал бы делать его на говяжьем сале.

- Почему же? - спросил Том.

- Потому что поваренная книга рекомендует сало, а у нас он был сделан из муки и яиц.

- О боже мой! - воскликнул Том.- Наш был сделан из муки с яйцами, вот как? Ха-ха-ха! Мясной пудинг из муки с яйцами! Да кто же этому поверит? Я и то не поверю! Ха-ха-ха!

Нет надобности напоминать, что Том присутствовал при изготовлении пудинга и был его убежденным сторонником с самого начала. Но Том был так рад подшутить над своей хлопотуньей-сестрой и до такой степени развеселился, что ему пришлось остановиться посреди Тэмпл-Бара, чтобы нахохотаться вдоволь; на брань и толчки недовольных прохожих он обращал не больше внимания, чем какой-нибудь столб, и все восклицал с неизменным добродушием: "Из муки с яйцами! Мясной пудинг из муки с яйцами!" - до тех пор, пока Джон Уэстлок и Руфь не убежали от него, оставив его досмеиваться в одиночестве. Он так и сделал, а потом пустился их догонять через улицу, полную народа, с лицом, сияющим такой кротостью и лаской - благослови его бог (ведь он шутил очень добродушно, этот Том)! - что от одного его вида очистился бы воздух, если бы стены Тэмпл-Бара украшал ряд гниющих человеческих голов, как в доброе старое время.

В Тэмпле имеются уютные квартирки, где живут холостяки; и для таких удрученных одиночеством людей, какими они прикидываются, живут весьма и весьма недурно. Джон с большим чувством рассказывал о своей унылой жизни и о жалких выдумках и ухищрениях, на которые ему приходится пускаться; однако же на деле оказалось, что он устроился очень удобно. Во всяком случае, квартира у него была само совершенство в смысле чистоты и комфорта; и если ему чего-то не хватало, то квартира была тут конечно, ни при чем.