Жизнь и приключения Мартина Чезлвита (главы XXVII-LIV)

Надо сказать, что Том в своем простодушном недоверии к Лондону принял необычайно мудрое решение - по возможности не расспрашивать о дороге, разве только если он окажется по соседству с Монетным двором или же с Английским банком; в таком случае можно будет, пожалуй, войти и вежливо задать вопрос-другой, полагаясь на совершенную респектабельность учреждения. И потому он шел все дальше и дальше, заглядывая во все улицы по дороге и завертывая в каждую вторую из них; и, таким образом, отклонившись в сторону от Госуэл-стрит, заплутавшись в Олдерменбери, сделав крюк по Барбикену и упорно придерживаясь неверного направления на Лондонском валу, он забрел неизвестно каким образом на Темз-стрит и, руководимый инстинктом, силе которого надо было бы просто удивляться, если бы Том имел хоть малейшее желание или надобность туда попасть, очутился в конце концов поблизости от Монумента. Человек при Монументе был для Тома таким же загадочным существом, как человек на луне. Тому пришло в голову, что одинокий обитатель этих мест, державшийся, подобно какому-нибудь столпнику древности, в стороне от мирской суеты, и есть то самое лицо, у которого ему следует спросить дорогу. Быть может, он окажется холоден, проявит, быть может, мало сочувствия к мирским страстям - Монумент казался слишком высок для сочувствия, - но если истина не обитает в цоколе Монумента, вопреки начертанному на нем двустишию Попа *, то где же в Лондоне (думал Том) можно ее отыскать?

Подойдя вплотную к колонне, Том испытал большое облегчение, заметив, что человек при Монументе не утратил простых вкусов; что, хотя его резиденция была сооружением искусственным и гранитным, он все же сохранил некоторые сельские привычки - любил цветы, держал птиц в клетках, не отказывал себе в свежем салате и выращивал молоденькие деревца в кадках. Сам человек при Монументе сидел тут же перед дверью, перед собственной дверью, которая была дверью Монумента, - какая возвышенная мысль! - и в данную минуту зевал, словно и не было никакого Монумента для того чтобы пресечь эту зевоту и наполнить его жизнь глубоким смыслом.

Итак, Том хотел уже подойти к этому замечательному существу и спросить у него дорогу в Фэрнивелс-Инн, но тут явилось двое желающих осмотреть Монумент. Это были джентльмен с дамой, и джентльмен спросил:

- Почем с каждого?

Человек при Монументе ответил:

- По полмонеты.

Применительно к Монументу такое выражение показалось Тому недостаточно возвышенным.

Джентльмен сунул шиллинг человеку при Монументе, и тот открыл перед ними темную маленькую дверцу. После того как джентльмен с дамой скрылись из виду, он опять закрыл дверцу и вернулся к своему стулу.

Усевшись, он засмеялся.

- Не знают они, сколько там ступенек, - сказал он. - Вдвое больше заплатишь, лишь бы не лазить туда. Ох, умора!

Человек при Монументе был циник и притом не чуждался мирской суеты! Том не стал спрашивать у него дорогу. Он уже не решался верить ни единому его слову.

- Боже мой! - воскликнул очень знакомый голос за спиной мистера Пинча. - Ну да, конечно это он!

В ту же минуту его ткнули в спину зонтиком. Обернувшись, чтобы узнать, что значит такое приветствие, Том узрел старшую дщерь своего бывшего патрона.

- Мисс Пексниф! - произнес Том.

- Ах, боже праведный, мистер Пинч! - воскликнула Черри. - Что вы тут делаете?

- Я немножко сбился с дороги, - сказал Том. - Я...

- Надеюсь, что вы сбежали, - сказала Чарити. - Это было бы вполне уместно и кстати, раз папа до такой степени забылся.

- Я от него ушел, - сказал Том, - но это было по обоюдному согласию. Я не убежал тайком.

- Он женился? - спросила Чарити, судорожно вздергивая подбородок.

- Нет, еще не женился, - сказал Том, краснея. - И вряд ли женится, я думаю, если... если предмет его страсти мисс Грейм.

- Подите вы, мистер Пинч! - негодующе воскликнула Чарити. - Вас очень легко обмануть! Вы не знаете, на какие фокусы способны эти твари. Ах, какой это безнравственный мир!

- Вы не замужем? - намекнул Том, чтобы перевести разговор на другое.

- Н-нет! - сказала Черри, обводя концом зонтика плиту на тротуаре. Я... но, право, это совершенно невозможно объяснить. Вы не зайдете к нам?

- Так, значит, вы живете здесь? - спросил Том.

- Да, - ответила мисс Пексниф, указывая зонтиком на пансион миссис Тоджерс, - пока я живу у этой дамы.

Сильное ударение на слове "пока" дало Тому понять, что от него ждут какого-нибудь замечания по этому поводу, и оттого он сказал:

- Только пока? Вы скоро уезжаете домой?

- Нет, мистер Пинч, - возразила Чарити. - Нет, покорно благодарю! Нет! Мачеха, которая моложе, то есть я хочу сказать... почти одних со мной лет, мне вовсе не подходит. Вовсе не подходит! - повторила Чарити, задрожав от злости.

- Я потому так подумал, что вы сказали "пока", - заметил Том.

- Ну, право, честное слово! Вот уж не думала, что вы ко мне так пристанете с этим, мистер Пинч, - сказала Чарити, краснея, - не то я не сделала бы такой глупости, не намекнула бы на... нет, право... может быть, все-таки зайдете?