Жизнь и реформы

Советую перейти как можно быстрее к поиску политических путей выхода из кризиса. На международной арене все громче раздаются голоса, призывающие применить к Ираку «жесткие меры». Ясно, что под этим подразумевается. Это вас устраивает? Не могу поверить, что иракское руководство согласится уготовить своему народу такую жестокую судьбу. Говоря откровенно, нужны конструктивные реалистические шаги с вашей стороны. Именно о них мы рассчитывали услышать, когда обратились к Президенту Ирака с вопросом, не появились ли новые моменты в иракской позиции.

Я прямо спросил Азиза:

— Есть ли у вас новые предложения?

Он заверял, что иракское руководство играет конструктивную роль в регионе. Жаловался, что против Ирака организован заговор. Но Ирак «вполне уверен в своих силах и не страшится противостояния с американцами». «При этом, — привожу его слова, — мы знаем, что конфронтация может привести к широкомасштабному столкновению по всем линиям, последствия которого затронут не только наш арабский регион, но и весь мир. Однако такая перспектива нас не пугает». Как видим, иракское руководство «не пугала» возможность всемирной катастрофы! Лишнее свидетельство, с кем столкнулось международное сообщество.

Высказываясь в духе выступления Хусейна от 12 августа, Азиз связал кувейтскую проблему со всеми другими проблемами Ближнего Востока. Тем самым иракцы делали как бы попытку утопить вопрос об агрессии против Кувейта в клубке хотя реальных, но иных проблем.

Я отверг эти аргументы, сказав, в частности:

— Мы долгие годы настойчиво ищем ключ к решению важнейших проблем Ближнего Востока, прежде всего палестинской проблемы и арабо-израильского конфликта в целом, ливанского кризиса. Однако выход до сих пор не найден. Теперь же, после содеянного Ираком, задача многократно усложнилась. Нереально, — подчеркнул я, — после всего происшедшего, после принятия пяти резолюций Совета Безопасности, направления крупного воинского контингента США в зону Персидского залива вести речь о переговорах, не проявляя готовности вывести иракские войска из Кувейта.

В ответ Азиз вновь разразился тирадой относительно «уверенности» иракского руководства в том, что «нынешняя конфронтация Ирака с США в конечном счете принесет ему успех». И упрекал нас за то, что мы говорим «одним языком с американцами».

Заключая беседу, я сказал:

— Возможно, вы получаете наставления от Всевышнего, но хотел бы все же дать совет. Нам кажется, что нельзя отказываться от поиска политического решения на реалистической, конструктивной основе. Пока вы, чувствуется, не созрели. Но следовало бы учесть, что в дальнейшем ситуация будет ухудшаться.

Принципиальное значение имела наша встреча с Бушем 9 сентября 1990 года в Хельсинки, предпринятая по его инициативе. По сути дела, ее стержнем был вопрос о сохранении и консолидации американо-советского партнерства перед лицом разразившегося кризиса.

— Хорошо, что Советский Союз и Соединенные Штаты продемонстрировали всему миру, что сейчас, во время кризиса в Персидском заливе, они вместе, они рядом, — сказал тогда американский президент.

Я сделал акцент на том, что в результате общих усилий уже удалось многого достичь. Переброской войск в зону Персидского залива, активной политикой в Совете Безопасности ООН решен ряд стратегических задач: иракские вооруженные действия не распространились на другие страны Аравийского полуострова; предотвращен нефтяной кризис, угрожавший мировой экономике после того, как Кувейт и Ирак перестали экспортировать нефть; линия на решительное противостояние агрессии получила широчайшую международную поддержку, в том числе на государственном уровне.

Все это создавало необходимые предпосылки для продолжения политических усилий, которые могли оказаться эффективными в деле окончательного решения проблемы. Тем более что в то время и мы, и, как я понимаю, американцы рассчитывали на то, что неукоснительное соблюдение экономических санкций против Ирака даст скорые результаты и заставит Саддама Хусейна уйти из Кувейта.

Должен сказать, что наша ориентация на невоенные методы решения проблемы находила в тот момент понимание со стороны Буша. Он несколько раз говорил, что «не хотел бы эскалации конфликта», стоит за мирное решение. Эти заявления американского президента были особенно ценными, ибо он, как я понимал — и сказал об этом в Хельсинки, — находился под давлением определенных сил в своей стране, которые требовали немедленно пустить в ход оружие. Выступая за поиск политических средств урегулирования, как предпочтительный, можно даже сказать, единственно целесообразный путь, я в то же время полностью солидаризировался с заявлением Буша о том, что «нельзя допустить, чтобы Саддам Хусейн извлек выгоду из своей агрессии».