Жизнь и смерть генерала Корнилова

– Да какая теперь, отец, война, когда сам видишь, что мы возвращаемся домой.

– Так, так, – покачал головой старик. – А вы, робята, Ляксандра Дерюгина небось не слыхали? Он что-то тоже в ваших краях воевал?

– Нет, не слыхал… Ты лучше, отец, давай-ка нам молока, а то мы голодные! – просили джигиты старика.

– Молока? – широко открыв глаза, переспросил дед. – Не знаю, есть ли оно у нас. Анюта, посмотри, есть ли молоко? Если есть, то тащи сюда!

Пока Анюта принесла молоко, самовар вскипел второй раз.

– Кушайте, робята, кушайте на здоровье! Чай, проголодались, – гостеприимно угощал дед джигитов.

– Анюта, сделай им еще вареники, да не жалей сала. Пусть они увидят твое мастерство, – сказал старик, обращаясь к своей дочке.

– Да с чего я сделаю, тятя, когда нету сала, – ответила стоявшая у печки краснощекая Анюта.

– Как нету? Пойди попроси у Семёныча!.. Скажи ему, что завтра вернем… А то эти молодцы голодны, надо их хорошенько накормить! – распорядился старик. – Помнишь, наш Ляксандер писал о ихнем гостеприимстве. Наверно, он тоже сейчас сидит в гостях у этих косматых молодцов, – говорил дед вслед уходившей Анюте.

– Мой сын писал нам, что народ ваш последнее со своего отдает нашим солдатам. Больно русских уважают, лучше, чем турок, – говорил дед, наливая чай и закрывая самовар, успевший нагреть еще сильнее и без того теплую хату.

– Твой сын тоже солдат, что ли? – спросил кто-то из джигитов.

– Да, мой сын солдат. Он дерется на Кавказе. Как это место-то называется? Эх, память-то моя… – дед начал вспоминать города на турецком фронте.

– Микулич, подь сюды! – позвал появившийся на пороге хаты мужик с окладистой бородой в черных валенках и в полушубке.

– Чаво тебе надобно? Подь ты сюды, да откушай с нами чайку! – пригласил пришедшего хозяин, не двигаясь с места.

– Да нету!.. Я не хочу чаю!.. Подь сюда, до тебя есть важное дело! – опять позвал Микулича пришедший, оставаясь на своем месте.

– Вечно, брат Семёныч, у тебя дела! – произнес недовольный Микулич, направляясь в сени.

– Э, брат, не все благополучно обстоит с этими-то дьяволами! – донесся до меня громкий шепот Семёныча.

– А что? Да ты говори погромче, они все равно ничего не понимают и по-русски плохо говорят, – сказал Микулич.

– Эти дьяволы везут из тюрьмы своего главаря разбойника Корнилова, который, говорят, нашего Царя сместил. Помнишь, Царя нашего, Николая-то? За это Керенский посадил яво в тюрьму, а эти дьяволы освободили яво и везут в свои края, чтобы потом в Рассеей устраивать бунты да смуты.

Мне было больно и интересно слушать их разговор, на который туркмены, занятые едой, не обращали внимание.

– Да что ты брешешь, Семёныч! – возразил Микулич.

– Ей-ей, вот тебе святая икона, Микулич!

– Кто тебе об этом сказывал, Семёныч?

– Да наши русские солдаты, которых они забрали в неволю и вязут их к себе, чтобы потом продавать туркам!

– А я-то сдуру делю с ними последнее! – протянул Микулич.

– Солдаты говорят, – продолжал Семёныч, – что завтра приедут гонцы ловить эту шайку, тогда уж нас не поблагодарят за наше гостеприимство.

– Да как же таперича быть, Семёныч?

– Ты как хош, Микулич, а я сейчас уезжаю из села… Подальше от греха. Недаром наш Петрович запряг своих лошадей в сани да уехал, – говорил Семёныч, – лучше подальше быть. Если какое следствие начнется, то меня дома не было и я знать ничаво не знаю! Ты, Микулич, им ничего не отпускай, а если будут просить – говори «нима». Будут деньги предлагать, не бери – оне у них все фальшивые, об этом их невольники-солдаты сказывают. Ну, прощай, Микулич!

– Прощай, Семёныч! А ежели еще чаво у тебя будет новаго, то извести – спасибо свое скажу! – ответил Микулич вслед выходившему из сеней Семёнычу.

– Куда делись домовладельцы? Нам нужно сено. Не хочется, Ага, ломать замки сеновала! – спрашивали меня туркмены после долгих поисков хозяев, не понимая причин их исчезновения.

Возвратясь к Верховному, я застал его сидящим у стола над картой.

– Ну хорошо, что вы пришли. Мне хочется чаю, но я ждал вас. Давайте выпьем чайку. Что нового? – спросил Верховный, когда я приготовлял все к чаю.

Я передал все, что слышал в хате Микулича.

– Эх, какие негодяи эти солдаты… Боже, какая темнота… Надо принять меры против этих негодяев! Оказывается – мы сами везем большевиков! – проговорил Верховный, тяжело вздыхая.

В это время хозяин хаты принес кипящий самовар. Верховный предложил ему выпить с нами чаю.

– Да, да, господин генерал, теперь очень трудненько будет собирать православный народ, так как он не был подготовлен к революции, которую устроила кучка негодяев без согласия и совета деревни, – ответил хозяин хаты, когда Верховный спросил его мнение относительно текущих событий.

– Вы не слышали о выступлении большевиков и много ли в вашей деревне сочувствующих им? – спросил Верховный хозяина, заметив, что он более или менее толковый мужик.