Жизнь и судьба прапорщика русской армии

Усталый, разбитый, после долгого трудового дня, шел Николай в хату. Но умывшись, вздохнув полной грудью благоухание свежей зелени и цветов, особенно ощутимые в вечерние часы, чувствовал себя легче и бодрее, и проделанная за день работа уже не казалась такой тяжкой.

В середине июля 1915 года наше командование приняло решение вывести армии из-под германского удара и войска отошли, оставив Польшу. Общий отход русской армии сопровождался исходом огромных масс населения – беженцев. Соратник Столыпина А. В. Кривошеин писал: «Из всех испытаний войны исход беженцев – самое серьезное и трудно лечимое. Болезни, печаль и нищета движутся вместе с беженцами на Россию. Они создают панику и уничтожают все, что осталось от порыва первых дней войны».

5 августа 1915 года на Восточном фронте германские войска взяли Варшаву. 26 августа оккупировали Брест-Литовск.

В этих ожесточенных боях особенно героическое сопротивление немцам оказали защитники маленькой крепости Осовец. Прикрывая проход из Прибалтики в Польшу, на стыке рек Нарев и Бобр, крепость Осовец не давала немцам начать окружение русских армий стягивавшихся к Висле.

Враг обрушил на крепость более 200 тысяч снарядов, в том числе и из гигантской пушки «Большая Берта».

Сверхтяжелое орудие – 420-мм мортиру назвали «Большая Берта» в честь тогдашней владелицы концерна «Крупп». Снаряд этого суперорудия весил 810 килограмм, а стреляло оно на 14 километров. Фугасный снаряд при взрыве давал воронку диаметром 10 метров и глубиной 4 метра. Осколочный снаряд разлетался на 15 тысяч кусков смертоносного металла, сохранявших убойную силу на расстоянии до двух километров. Самыми ужасными были бронебойные снаряды «Большой Берты», от которых не спасали даже двухметровые перекрытия из стали и бетона.

Но и «Большая Берта» не помогла перед стойкостью защитников Осовца. Чтобы уничтожить гарнизон крепости, немцы организовали газовую атаку. Темно-зеленый удушливый туман смеси хлора с бромом стлался по земле на наши позиции. Германцы, зная, что после газовой атаки все мертвы, начали свое наступление в полный рост. Но тут ужас застлал их глаза! Десятки полуживых русских солдат первой линии обороны, еле держась на ногах, поднялись в свою последнюю контратаку. Вид у них был ужасен: c химическими ожогами на лицах, обмотанные тряпками, харкающие кровью, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки, с жутким хрипом вместо «Ура!» они шли вперед. Немцы в панике отступили…

Эта контратака русских, отравленных газом, солдат – получила в истории название «атака мертвецов»!

Вот он бессмертный героизм русских солдат! Гарнизону крепости, состоявшему из полка пехоты и двух артиллерийских батарей, надо было продержаться двое суток, а они противостояли врагу шесть месяцев, с марта по август 1915 года, проявляя подлинное геройство и отвагу!

Недаром Бисмарк утверждал: «…русского солдата мало убить, его еще надо свалить…»

Современные военные исследователи и публицисты уверены, что выражение «Русские не сдаются!» появилось именно после обороны Осовца.

… Первый победный угар прошел. Раненые солдаты, выздоравливающие в Хорольском госпитале, рассказывали о лишениях, нужде, холоде и голоде на фронте, о нехватке снарядов и патронов, о дезертирстве солдат и бесчинствах офицеров. Братья – Николай и Карп понимали, что все это сильно отличается от того, о чем писали газеты.

Поступить в Землемерное училище в городе Курске Николаю Лозе не пришлось.

В августе 1915 года его призвали в армию.

Младший брат Карп Лоза вспоминал:

«В 1915 году в августе месяце был призван в армию 18-летний юноша, мой брат Николай. Чтобы Николая не отправили скоро на фронт, отец упросил (за взятку) воинского начальника, чтобы он направил его в воинскую часть, находящуюся долгое время в тылу. Воинский начальник направил его в автомобильную школу шоферов, находившуюся в Петрограде».

Отца Николая можно понять: когда на фронте поражение за поражением, когда фронт рушится, когда войска отступают, неся тяжелые потери, когда армия теряет в месяц по 200 тысяч человек убитыми и ранеными, рваться на передовую он считал не самым правильным.

Действительно, Николая Лозу призвали в армию в момент кошмара, который современники называли «Великим отступлением». Тяжелейший август 1915 года стал пиком военных поражений России.

Именно в августе, самом тяжелом для русской армии месяце, император Николай II принял решение приступить к призыву государственного ополчения второго разряда.

Высочайший Манифест

Божиею милостию,

МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРОЙ,

Император и Самодержец Всероссийский,

Царь Польский, Великий Князь Финляндский, и Прочая, и Прочая, и Прочая.