Жизнь и труды архиепископа Андрея (князя Ухтомского)

Если принять термин «старообрядчество» для тех, кто упорно остался верен старине и кто упорно называл себя просто сынами истинного древнего православия, то как назвать тех, которые изменили древнецерковному быту? Их нужно бы назвать Новообрядцами, но ни одного нового обряда ими не было введено в жизнь и только искалечены были старые обряды. Введены были новые богослужебные книги, и вместе с этими книгами – полное нарушение всякого устава и введение одного полукощунственного правила: «аще изволит настоятель». Т. обр., можно вполне беспристрастно назвать новое направление жизни, противоположное старообрядчеству – просто безобрядием. За старообрядчеством осталась, т. обр., церковная дисциплина и церковная благовоспитанность, а среди новообрядцев, как их печальная привилегия, стали развиваться религиозное разгильдяйство, нравственная распущенность и общая беспринципность. Старообрядцы защищали для себя свободу церковной жизни, и по существу своему они были подлинными республиканцами с великолепным идеалом библейской теократии. Это были народные защитники народной культуры. Новообрядцы по существу своему были всегда лишь безобрядниками, преклоняясь только [перед] внешним блеском полицейской государственности, они в глубине души были только рабами и лакеями всякой власти, лишь бы она согласилась их кормить. Этот принцип глубоко антинародный и антикультурный иногда выражался в жизни с крайним цинизмом. Так один гордый любимец императора Александра I-го Аракчеев, когда ему говорили, что все его мероприятия вредны для отечества, то он отвечал: «Что мне отечество, был бы только доволен царь-батюшка». Такое проклятое лакейство перед царем, наконец, создало ту позорную главу русской истории, которую можно озаглавить «распутинщина». В это время неумный царь стал почти членом хлыстовской секты, а служители Церкви забыли свои обязанности пред церковным народом и раболепствовали пред незаконною властью. Таковы были не старообрядцы. А старообрядцы с ужасом смотрели на это дыхание антихриста и предсказывали близкое падение всей этой «никонианствующей» иерархии со всеми ее регламентами миссионерскими и комиссионерскими. И скоро исполнилось это предсказание и развалилось все до основания. И обнаружились язвы «господствующей» Церкви. Господствующая иерархия оказалась глубоко оторванною от народа, ему неизвестною и для него ненужною. Народ, воспитанный на насилии и не привыкший уважать ни себя, ни других – превратился в толпу безрелигиозную, безнравственную и потому дико-грозную. А русские революционеры из интеллигенции кричали этому народу: «Наплевать нам на Россию, да здравствует всемирная революция». И русская дикая толпа бесновалась от восторга, с ног до головы оболганная и оплеванная то Аракчеевыми, то их воспитанниками. Так систематические преступления пред Церковью со стороны царской власти принесли русскому народу следующие горькие плоды:

1) полное безобрядие и разложение церковной жизни,

2) оторванность иерархии от народа,

3) нравственную беспринципность, столь для народа пагубную,

4) как следствие нравственной беспринципности – его космополитизм, столь противоположный здравому интернационализму, когда одна нравственно крепкая нация уважает и другую нацию.

4. «Никонианство» как цезаропапизм