Жизнь и творчество Николая Носова

Ещё одна встреча была у меня с Николаем Николаевичем Носовым через восемь лет. К этому времени у меня уже были изданы три книжки — в «Молодой гвардии», «Детгизе» (теперь «Детская литература») и «Детском мире» (теперь — «Малыш»). А увиделись мы в издательстве «Советская Россия» на редсовете детской редакции. В обсуждаемый редакцией план 1964 года была включена и моя новая рукопись — сборник коротких рассказов вод названием «Подруги».

Выступивший на обсуждении Николай Николаевич очень обстоятельно разобрал одну повесть, которую прочитал дома, сделал ряд замечаний по плану, а дойдя до моей будущей книги, поморщился и сказал:

— Название какое-то пустое.

Он попросил у заведующей детским отделом Юлии Николаевны Афанасьевой рукопись, полистал её, пробежал глазами два-три рассказика, благо они были короткие, не больше полутора страничек, и сказал:

— Мелочишки разные... В общем-то, нужные мелочишки. О недостатках. Помните у Толстого: пятак сгубил человека, сделал жуликом? Другое бы им название.

— Автор подумает, — переглянувшись со мной, сказала Юлия Николаевна.

По дороге домой и дома у меня из памяти не выходили слова Носова: «Мелочишки разные... нужные мелочишки...» Стал думать, как обыграть эти слова. Вот и родилось название «Важные пустяки». В редакции название одобрили. Позвонил Николаю Николаевичу, представился тем автором, чьё название он забраковал. Николай Николаевич выслушал меня и очень серьёзно сказал в трубку:

— Важные пустяки, значит? И значит это — пустяки, но... важные. Лучше. И содержанию отвечает.

И повесил трубку. Я не успел даже сказать «спасибо».

Евгения Таратута Мурзилка на раскопках

На толстой книжке «Весёлые рассказы и повести» Н. Носова я с улыбкой читаю милую надпись автора: «Дорогой Евгении Александровне Таратута в знак нашей двадцатичетырёхлетней дружбы и на память о нашем общем мурзилочьем прошлом. Н. Носов. 11/II—62 г.». Николай Николаевич чуть ошибся — к той поре было не двадцать четыре, а двадцать три года нашей дружбе, — один год он по щедрости добавил...

Познакомились мы действительно в «Мурзилке», в 1939 году. Был он тихий, очень скромный, с виду даже неказистый, но рассказы его были превосходны. Настоящий юмор, глубокое знание детей. Как нельзя объяснить прелесть настоящих стихотворений, так нельзя объяснить прелесть рассказов Носова.

Вместе с ним я часто ездила в детские библиотеки, в школы и слушала, как он читал детям свои рассказы. Когда Николай Николаевич своим чуть глуховатым голосом начинал читать про Мишкину кашу, совершалось волшебство — дети тянулись к нему, совершенно покорённые этой немудрёной, казалось бы, историей. Радостный хохот вылезал из ребят непрестанно, как вылезала каша из кастрюли...

Редакция «Мурзилки» решила последний номер за 1940 год посвятить Древней Греции. Лев Кассиль придумал интересный и значительный рисунок для обложки номера: рядом со статуей Дискобола стоит мальчишка в красной майке и пытается принять позу Дискобола.

Все вносили свои предложения. На развороте, после долгих споров, решили поместить репродукцию мозаичной картины — «Битва Александра Македонского с персидским царём Дарием», раскопанной в Помпеях.

И. Рахтанов написал рассказ о маленьких спартанцах. Но просьбе редакции профессор Николай Альбертович Кун написал статью — «Почему нужно знать Древнюю Грецию?». Поместили басню Эзопа, несколько легенд, очерки об археологах, забавное стихотворение Наталии Кончаловской «Клад». Но долго не могли придумать, что поместить на последней странице обложки, где обычно печатали рассказ о приключении Мурзилки в картинках.

И вдруг Николай Николаевич придумал:

— Дадим рассказ в картинках «Мурзилка на раскопках!» Я попробую написать...

И написал! У меня сохранился этот номер «Мурзилки». Рассказ Носова никогда не перепечатывался. Я помню, как он всем понравился и как вся редакция хохотала над ним. Художник В. Константинов сделал шесть рисунков, а рассказ Носова был напечатан как подписи к этим рисункам:

«1. Мурзилка узнал, что учёные часто делают раскопки и находят в земле ценные для науки предметы. Он пошёл в лес и принялся копать землю.

2. Копал, копал, из сил выбился. Кажется, ничего ценного для науки не нашёл. (На рисунке: Мурзилка отдыхает на странном камне.)

3. — Ах, я простофиля! ― сказал Мурзилка. — Столько земли наковырял, а под носом у меня камень с какой-то древней надписью на непонятном языке. (На рисунке: Мурзилка рассматривает камень с надписью:

ПЕС

АЛЖЕН

ЯКОШ

КИН

100000040 ГО.)

4. Три километра тащил Мурзилка на спине камень. Двадцать раз отдыхал по дороге и только к вечеру добрался до своего дома.

5. Во дворе никто не мог прочесть надписи на камне. Все говорили: — Это надпись очень древняя. Наш Мурзилка, наверно, скоро профессором будет!

6. Тут пришёл маленький Петя и сказал:

— Здесь с ошибками написано: «ПИСАЛ ЖЕНЯ КОШКИН. ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СОРОКОВОЙ ГОД».

Надо сказать, что не все из редакции сразу прочитали эту надпись.