Читаем Жизнь или кровь? (СИ) полностью

А тем временем людской поток свернул на блоковый лифт -- гигантскую движущуюся платформу перевозившую людей между ярусами. На входе в неё дежурило несколько жандармов, дабы пресекать давку. Один из силовиков оценивающе скользнул взглядом по Ариэль, та в ответ улыбнулась, парнишка смутился. Хотя её больше интересовала амуниция. Форма жандармов на Тадаре была довольно стильная, черная, покрытая защитными пластинами. В качестве основного оружия они использовали шокерные дубинки, очень неприятные штуки, госпожа Вилар знала об этом на своём собственном опыте. Ну и в качестве последнего средства силовики носили огнестрельные пистолеты. Лазганы и более сложные типы вооружения получали лишь полки гвардии отправляемые с планеты и лучшие подразделения СПО, но какая разница что сделает в вас дырку? Оружие Ариэль уважала, не зависимо от его технической сложности.

Платформа наконец заполнилась и металлические рамки турникетов захлопнулись, отрезая её от Блока. Застучали механизмы, под ногами почувствовалась мелкая дрожь и лифт начал медленно подниматься. Значит был небольшой перегруз, по стандарту подъемники были рассчитаны на тысячу двести человек, но тут набилось, наверное, все две. Тем не менее машины сотворенные тысячи лет назад Механикусами все так же исправно выполняли работу. Они поднялись до четыреста восьмидесятого яруса и турникеты вновь открылись. Новые людские ручейки влились в поток на террасе, хотя здесь толпа была немного реже.

- А сегодня эта штука вроде краснее, вы не заметили? - спросил какой-то мужской голос и Вилар навострила слух.

- Нет, не замечала...

- Краснее, краснее.

- Да что вы говорите? Она наоборот еще темнее стала! И еще эти точки черные...

- Какие точки?! Откуда они там возьмутся? Вы что слепой?

- А вот давайте посмотрим! Вон оттуда будет видно.

Спорящие фигуры повернули к ближайшему переходу на соседний Блок. На секунду Ариэль задумалась, ей было в другую сторону, но если она изменит маршрут, то потеряет всего минут десять. Терпимо, а любопытство не порок. Девушка свернула туда же куда отправились спорящие мужчины. В узком переходе протянутом между двумя Блоками толпа двигалась всего в четыре ряда и заметно медленнее чем на террасе, но это только играло на руку. Подняв голову девушка увидела тоненькую полоску неба, между двумя зданиями и чем ближе она подходила к центру, тем шире полоса становилась. Наконец голубизна неба сменилась пугающей, захватывающей дух, бордовой прогалиной. Этому так и не придумали название, поэтому люди использовали самые разные термины. Провал, Дыра, Полоса, Шторм, просто Это или Штука, понять о чем идет речь было совсем не трудно. Оно перечеркивало весь небосвод на двое и днем и ночью.

Появился Разлом полтора года назад. Совершенно внезапно, словно кто-то нажал выключатель галактического масштаба. Все межзвездные перелеты и связь моментально прекратилась, Тадор оказался отрезан от всего Готического Сектора и уж тем более от Терры. Корабли что пытались вырваться отсюда либо вовсе не могли войти в варп, либо абсолютно бесследно исчезали. Никаких способов узнать что же происходит или запросить помощи не нашлось. Так что Губернатор принял решение просто переждать. Каким бы сильным этот варп-шторм не был, рано или поздно он закончится. Тадор Двенадцать отличался от прочих Миров-Ульев небольшим населением, всего семнадцать миллиардов человек, даже не вся поверхность планеты покрыта городами. А еще родной мир Ариэль очень хорошо развит технически, так как занимается производством высокотехнологичных товаров для Империума и даже снабжает деталями для имплантантов саму Терру. Здесь есть планетарные и орбитальные фермы, а вода доставляется с соседней, обледенелой планеты. Тадор не зависил от Аграрных Миров, и мог прождать даже сто лет. Так что глядя на Разлом пересекающий небо госпожа Вилар не боялась. Она считала это испытанием посланным проверить их веру в Императора и Человечество. И они смогут его с честью выдержать.

Вглядываясь сквозь толстый слой стекла в Провал, люди тем не менее продолжали двигаться. Вскоре переход закончился, и на этот раз Ариэль вышла не на террасу, а на площадь. Ярус этого блока оказался отведен под торговлю и развлечение. Магазинчики, закусочные, детские игровые площадки, была даже небольшая оранжерея под лампами искусственного солнца.

- А ты сны не видел сегодня? У меня такой кошмар был что пол ночи не спал...

- Видел. Я тоже плохо спал, но хоть убей не помню о чем они были. Понимаю что жуть какая-то, а вот что конкретно видел...

Те самые спорщики, разговорившись, направились в сторону одного из ресторанчиков. Госпожа Вилар мысленно ругнулась так что покраснели бы даже жители нижних ярусов, ей было необходимо послушать про сны у других. "Ладно, все равно собиралась перекусить". - девушка побрела следом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия против Запада. 1000-летняя война
Россия против Запада. 1000-летняя война

НОВАЯ КНИГА от автора бестселлера «РУССКИЕ ИДУТ!». Опровержение многовековой лжи об «агрессивности» и «экспансии» России на Запад. Вся правда о том, как Россия «рубила окно в Европу» и прирастала территориями от Варяжского (Балтийского) до Русского (Черного) морей.Кто и зачем запустил в оборот русофобский миф о «жандарме Европы»? Каким образом Россия присоединила Прибалтику, вернув свои исконные земли? Знаете ли вы, что из четырех советско-финляндских войн три начали «горячие финские парни»? Как поляки отблагодарили русских за подаренную им Конституцию, самую демократичную в Европе, и кто на самом деле развязал Вторую Мировую войну? Есть ли основания обвинять российскую власть в «антисемитизме» и pogrom'ах? И не пора ли, наконец, захлопнуть «окно в Европу», как завещал Петр Великий: «Восприняв плоды западноевропейской цивилизации, Россия может повернуться к Европе задом!»

Лев Рэмович Вершинин

Политика / Прочая старинная литература / Прочая документальная литература / Древние книги / Публицистика
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги