Жизнь Исуса Христа

Во-вторых, с этой наружной бедностью соединялась совершенная простота. Никогда в жизни Он не владел углом, который бы мог назвать своим. Ничтожную местность в Назарете поделили братья и сестры. Дом в Капернауме, так часто Им посещаемый, не был Его собственностью, а предоставлен Ему в пользование одним из учеников. Он на земле, которую пришел спасти, не владел ни одним клочком земли. Не видно из Евангелия, чтобы хотя один нищий, которых на востоке множество, просил у Него милостыни. Да если бы и попросил кто, то Он ответил бы словами Петра: серебра и золота у меня нет, но я дам тебе то, что имею». Пища Его была самая обыкновенная. Когда приглашали Его, Он готов был разделять трапезу, как например у Симона, Левия или Марфы, или участвовать на празднике свадьбы, как в Кане: но обычная Его пища была так проста как пища последнего из земледельцев, и состояла из грубого хлеба, изловленной в озере и сваренной в кипятке на берегу рыбы, а по временам из куска готового дикого меда, который собирался в Палестине в огромном количестве[249]. Как же тонка была после этого нить правд подобия, на которой висело обвинение Иисуса Его врагами, что это человек, который «ест и пьет вино»! Хотя Иисус был беден, но не то, что мы называем нищим. Он никогда не был в нищенском положении и не сказал ни одного слова, которое могло бы быть извращено в виде одобрения для подобного положения человека. Он никогда не получал милостыни, но и Сам и Его небольшая группа последователей жили на своем собственно иждивении, извлекаемом из небольших маетностей или из промысла. При них всегда находился ковчежец (кошелек или денежный ящик), сколько для своего употребления, столько же и для вспомоществования других. Из этой кассы они восполняли простые необходимости и в праздник Пасхи уделяли, что могли, бедным. Но Христос Сам лично, по-видимому, не раздавал денег, потому что снабжал просящих дарами, которые были ценнее и благороднее серебра и золота. Даже небольшие суммы на крайние необходимости не всегда бывали у них в наличности, и когда сборщики ничтожной подати с бедных на службу храма пришли к Петру за одной только дидрахмой (40 к.), то ни у него, ни у его Учителя не оказалось в руках подобной суммы[250]. У Сына человеческого на земле не было другого имущества, кроме носильного платья.

В-третьих, это была жизнь трудовая: с малых лет и далее, в мастерской плотника, чтобы помочь в содержании Себя и семейства честным и независимым трудом; с тридцати лет, — чтобы спасти мир. Мы видели, что Он пришел для добра, и эта цель, — в коротких словах вся Его общественная жизнь, — придавала Его жизни необыкновенную оригинальность. Полученный нами прежде взгляд, который не изменится и впоследствии, на образ провождения Им времени заставляет только удивляться, как доставало короткого дня на эту бесконечную деятельность, на такое множество дел милосердия! Взывал ли к Нему человек, жаждущий Его поучения, или страдалец, веровавший получить от Него исцеление, Он готов был удовлетворить всех и каждого во всякое время. Поучение, проповедь, странствование, совершение дел милосердия, укрощение брюзгливого нетерпения упорной, невежественной толпы, безропотное снисхождение к постоянно теснящему Его народу, — все эти дела отнимали у Него столько времени, что действительно не однажды заставляли оставаться по целым дням без всякой пищи. Для Себя Он не требовал никакого успокоения, кроме тихих часов ночи и молчания, когда Он удалялся помолиться Своему Небесному Отцу среди любимых Им уединенных гор.

В-четвертых, жизнь Иисуса была безболезненна. Среди стольких забот и искушений Он не знал только одного, — болезни. Мы слышали об исцелении Им множества больных, но не слыхали, чтобы Он сам был болен. Верно пророчествовал о Нем Исаия: сей грехи наши носит, и о нас болезнует, и мы вменихом Его быти в труде, и язве от Бога, и во озлоблении[251].