Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура

В обществе, где ни у кого ничего нет, люди пытаются просить милостыню друг у друга. Нищий на идише — бетлер. Само по себе слово ничем не примечательно, но есть чудесная старая поговорка «дер бетлер из шойн ин дритн дорф» (дословно: «нищий уже в третьей деревне»), что значит «давай, поторапливайся!». В некоторых контекстах бетлер можно с равным успехом заменить на шнорер, но все-таки последний скорее означает «паразит», «человек, который клянчит деньги». Бетлерство зачастую становится профессией: ее представители играют на музыкальных инструментах, поют, проделывают гимнастические трюки, протирают стекла машин и так далее — то есть оказывают услуги (за которые нужно платить) или развлекают зрителей (за что те могут заплатить по желанию). Шнорер же просто выпрашивает деньги. Если крупная корпорация, чей ежегодный доход превышает миллиард долларов, обращается за финансовой поддержкой к правительству — бетлером ее не назовешь, а вот шнорер — самое то.

Шлепер может таскаться от порога к порогу в поисках подачки, но обычно это слово означает скорее не «нищий», а «бомж», один из многочисленных орхе-порхе, бродяг — сегодня здесь, завтра там (от ивритского ореах пореах, «залетный гость»). Когда-то еврейские мистики занимались таким же бродяжничеством, только в религиозных целях — это называлось оприхтн голес, «справлять голес». Они скитались по городам, чтобы страдать вместе со шхиной — бестелесным присутствием Бога, — которая, как и евреи, находится в изгнании.

Всем этих людям свойственно лебн фун винт, «жить (то есть питаться) ветром», или же лебн фун рухниес. Рухниес — «духовность», но поговорка вовсе не означает «зарабатывать на жизнь религиозными обрядами»; имеется в виду, что у них нет никакого видимого источника доходов. Это своего рода сатира на стих из Второзакония: «…не хлебом одним живет человек, но всем, что исходит из уст Господних, живет человек» (Втор. 8:3). Есть еще более насмешливое выражение, сатира на сатиру: лебн фун швентем духем, «питаться святым духом», который не то что невидим, а вообще не существует.

Ветер, рухниес, святой дух — все это изощренные вариации на тему гораздо более известного понятия люфтменч («человек воздуха»). Люфтменч полон идей, которые никогда не претворяются в жизнь. Он всегда чем-то занят, носится туда-сюда, спешит на важную встречу, но при этом непонятно, в чем же заключается его работа. Немножко тут, немножко там — и вечная надежда, что скоро подвернется что-нибудь стоящее. Он ввязывается в один люфт-эйсек («воздушное предприятие», «сомнительная затея») за другим. Обычно под люфтменч подразумевают человека непрактичного, но вернее было бы сказать «отчаянный».

О таких, как он, говорят «кумен оп мит шие-пие», «еле сводить концы с концами», никто не понимает, как у них это получается. В Талмуде шие-пие — презрительное сокращение от «Шабес ѓа-Йом, Пейсах ѓа-Йом»: «сегодня суббота, сегодня Пасха» — оправдание человека, не явившегося на работу, причем Талмуд приписывает эти слова Аману. Впоследствии так стали говорить о евреях, для которых каждый день — праздник, потому что они нигде не работают.

Иногда таким людям удается получить кицве, то есть денежное пособие или пенсию. Кицве — от ивритского кицва («предел», «четко установленное количество»). Интересно, что слово кацев, «мясник», произошло от того же корня: разрубая мясо, он устанавливает границы каждой части туши, каждому куску.

V

Если человек живет по принципе шие-пие, ему приходится лейгн ди цейн аф дер полице («положить зубы на полку») или лейгн ди цейн ин байтл («положить зубы в кошелек»). Отношение идиша к деньгам можно охарактеризовать как один сплошной ѓалевай — «ѓалевай у нас были хоть какие-то копейки!». Стоит посмотреть на то, как идиш обращается с этим предметом вожделения.