Жизнь как на ладони. Книга 1

В своей комнате Тимошка долго сидел за письменным столом, положив перед собой чистый листок бумаги и держа наготове пресс-папье, если вдруг с пера сорвётся непрошеная клякса. Он никогда прежде не пробовал писать чернилами, зато очень любил выводить буквы мелом на чёрной грифельной доске, которую отец Василий называл «аспидная». Папа хвалил батюшку и говорил, что во всей округе только он один добился того, чтобы у всех учеников церковно-приходской школы были свои маленькие досочки. А до письма пером Тимка ещё не дослужился. Вот теперь сиди и думай, как правильно это делать.

Мальчик набрался решимости, глубоко вздохнул, аккуратно опустил кончик стального перышка в хрустальную чернильницу и старательно нацарапал крупными буквами:

«Дорогой мой названный батюшка дядя Петя!

Кланяется тебе Тимошка Петров.

Я живу хорошо. Сегодня Таня меня поняла!

Она очень смышлёная, почти как моя подружка Любка, пастухова дочка.

Я написал Тане на руке букву «Т» – Тимошка.

А ещё я сегодня катался на карусели!

Как твоё драгоценное здоровье?

Храни тебя Господь.

Всегда твой, Тимофей, сын Николаев Петров».

Тимошка удовлетворённо отложил ручку, полюбовался на свою работу и с нажимом промокнул её пресс-папье. Оказывается, писать настоящими чернилами совсем не трудно, а очень интересно и приятно. Теперь остаётся вложить послание в конверт и отдать хозяевам. Скоро придёт со службы Юрий Львович и отправит письмо по назначению.

А у него сегодня ещё много дел: надо выучить уроки, навестить Таню и постараться лечь спать пораньше с тем, чтобы проснуться в самую полночь – тогда, когда около цирка выводят гулять зверей.

16

Перед ужином Тимошка провёл разведку: присмотрел, как открывается запор на двери квартиры, и определил, что ворота во двор на ночь тщательно запираются. Он своими глазами видел, что ровно в девять вечера, минута в минуту, дворник Иван Лукин навесил на чугунную решётку прочную цепь и замкнул замок на три оборота.

«Придётся перелезать», – понял Тимка, с сожалением посмотрев на только что купленный Ниной Павловной новенький костюмчик. «Надену старый, – решил он, – ему уже ничто не повредит».

Вечер тянулся невыносимо долго. Сначала пришедший со службы Юрий Львович дотошно выспрашивал, что дети делали на уроке, потом Зиночка декламировала выученные накануне стихи про цветы ромашки, и, наконец, Нина Павловна села за рояль музицировать.

Тимошка в первый раз в жизни слышал, как звучит этот инструмент. Прекрасная музыка потрясла его и увлекла в какой-то нездешний мир, где люди не ходят по земле, а летают по воздуху рядом с облаками. Звуки то плавно растекались по комнате, то громко барабанили по стеклу, то плыли вокруг сидящих в незримом хороводе. Тимошка следил за ловкими пальцами Нины Павловны и удивлялся силе человеческого разума: это надо же придумать такое великое чудо, как рояль!

Наконец все разошлись по своим комнатам, и Тимка приступил к осуществлению своего замысла. Для начала он переоделся в свой изрядно потрёпанный матросский костюмчик и прямо в нём улёгся под одеяло. Так будет быстрее собраться, если он придремлет. Мальчик свернулся калачиком и стал обдумывать свою тайную прогулку к цирку и то, о чём надо спросить хозяина толстой змеи со странным названием «питон».

Перво-наперво, конечно, стоит выведать, где он сумел раздобыть диковинного гада и по какой цене, а уж потом допытаться, чем таких змеюк кормят и где их держат. Может, придётся какую особую корзину для питона выплести. Так это Тимошке запросто. Он ремесло корзинщика давно осилил. Чего тут хитрого: напластал в лесу липовой дранки, уложил дно крест-накрест да выводи себе края до нужной высоты.

«Хорошо бы и Таню научить плести, – вспомнил он о своей новой подруге. – А что? Если как следует постараться, то корзинку и с закрытыми глазами можно сладить. Вот дед Петро совсем слепой был, а за корзинами к нему всё село ходило».

Тимошка пристроил голову на подушку, смежил отяжелевшие веки, и перед его взором промелькнул дед Петро в засаленном картузе, весёлая Таня в обнимку с корзинкой, из которой высовывался огромный питон и хриплым голосом спрашивал у Зиночки, который сейчас час.

«А действительно, который час?» – подумал Тимошка и открыл глаза.

Стрелки показывали половину первого ночи. Проспал! Тимка бесшумно вскочил с постели, проворно обулся и ужом выскользнул из своей комнаты. Дома, в Соколовке, он часто бегал по ночам во двор проведать, как там щенки у их собаки Копейки, а Петербург – это тебе не деревня, а столица Российской империи. Здесь надо осторожно. Городские дети, небось, одни по ночам не шастают.