Жизнь, которая не стала моей

– Я хочу сказать: ребенку трудно понять, что у кого-то из родителей есть свои собственные проблемы. Но проблемы есть у всех. И если она даже увидела тебя и отвернулась, даже если ты права, из этого еще не следует, что ей все равно. Ты говорила, что она лечилась от наркомании. Может быть, сейчас она учится обходиться без наркотиков и ей это тяжело дается, вот она и ведет себя странно. У взрослых бывают трудные времена, когда они делают ошибки, потому что сами запутались.

– Вы же не делаете таких ошибок.

Я подумала и ответила жестами: «Боюсь, делаю».

– Да ладно. – Она поглядела на мои руки и покачала головой: – Я вам не верю.

– Элли, у каждого в жизни свои косяки.

– Да ладно. Приведите хоть один пример: что в вашей идеальной жизни не так? – Она усмехнулась мне в лицо, уверенная, что я не найдусь с ответом.

– Речь не обо мне, Элли, а о тебе.

Глаза ее увлажнились, она часто замигала.

– Вот видите? Все вы врете. Нет у вас никаких проблем. Идеальный муж, парочка идеальных деток, идеальный домик, наверное, в придачу. У таких, как вы, всегда все в порядке, и вы учите жить таких, как я.

Переходить на мою личную жизнь не хотелось, но час был поздний, сил оставалось мало, к тому же я подумала, что имеет смысл разрушить сложившийся у Элли стереотип, и потому, вздохнув, сказала:

– Я живу в квартире, а не в домике. И у меня нет детей, Элли, потому что я не могу забеременеть.

Она вытаращилась на меня, потом опустила глаза и пробормотала:

– Все равно, наверное, ваш муж – само совершенство. Типа принца на белом коне.

– Мой муж давно умер, Элли, – словно со стороны услышала я свой голос и почувствовала себя виноватой: гружу девочку своими проблемами. Впрочем, по ее лицу я угадала, что поступила правильно: злорадство исчезло, проступило пока смутное сочувствие.

– Правда? – шепнула она.

На глаза навернулись слезы, сердце вдруг зачастило.

– Правда.

– Когда же он умер, ваш муж? – спросила Элли.

– Много лет назад.

Она промолчала, и я добавила:

– Восемнадцатого сентября будет двенадцатая годовщина.

– Как это случилось?

– Машины столкнулись.

– Ой! – Она подняла наконец глаза, посмотрела виновато: – Мне очень жаль. Что ваш муж погиб, в смысле.

– Спасибо. – Мы помолчали, и я добавила: – Так не бывает, чтобы все в жизни складывалось идеально, Элли. Но зачастую этого не видно. Может быть, твоя мама полностью сосредоточена на том, чтобы избавиться от зависимости, и сейчас ее больше ни на что не хватает – даже на тебя?

Элли вроде бы собиралась что-то возразить, но тут дверь распахнулась и ворвался перепуганный Эндрю. Поморгал, привыкая к освещению, оглядел бар и чуть успокоился, увидев нас. Но когда он подошел, лицо его посуровело, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

– Элли! – с необычной для него резкостью заговорил он. – Что ты творишь?

Она смущенно оглянулась на меня, но тут же ощетинилась, вздернула подбородок:

– А то вам не все равно!

– Разумеется, не все равно, Элли! – вмешалась я прежде, чем разгневанный Эндрю нашелся с ответом. – Стал бы он иначе бегать искать тебя среди ночи?

Она зыркнула на него, потом на меня.

– Твое счастье, что я не обратился в полицию! – продолжал Эндрю. – Ты хоть соображаешь, что тогда было бы? Забрали бы тебя от Грегоров обратно в детский дом, до тех пор пока суд не восстановит твою мать в правах – если восстановит. А твоя выходка и этому могла помешать.

– Ой, ну извините, – пробормотала она.

– Мне очень неприятно это говорить, Элли, но никакие извинения не помогут, если ты попадешь в беду, – жестко произнес Эндрю. – Знаю, тебе нелегко, но нужно взять себя в руки. Драки в школе, конфликты с Родни и Сальмой – а теперь еще это? Ты меня разочаровала.

Элли уже чуть не плакала.

– Ну так что же вы не позвонили в полицию? – пролепетала она. – Мне было бы поделом.

Эндрю посмотрел на меня, его лицо смягчилось. – Думаю, каждый имеет право на второй шанс.

* * *

Элли отправили спать, а я доложила Родни и Сальме, где мы нашли девочку и как ее огорчило поведение матери.

– Значит, это не из-за нас? – спросила Сальма.

– Нет, вы не виноваты, – заверил ее Эндрю. – Элли пытается справиться со своими проблемами. Думаю, такое больше не повторится.

Сальма как-то беспомощно сложила руки и оглянулась на мужа. Тот, помолчав, заговорил:

– Нас заверили, что девочка проживет у нас несколько месяцев, не более. Сверх срока мы ее держать у себя не сможем. Мы принимаем только на время.

– Мы ничего против нее не имеем, – поспешно вмешалась Сальма. Бедная Элли! У меня сердце заныло от жалости. – Но мы – мы недавно узнали, что у нас будет ребенок. А при таком ее поведении…

– Я же сказал: это не повторится! – решительно возразил Эндрю. – К тому же через месяц, максимум два она вернется к матери.

– Поздравляю будущую маму! – шепнула я Сальме, и та благодарно улыбнулась.

– Конечно, все будет хорошо, – сказала она Эндрю, точно уговаривая саму себя.

Эндрю кивнул, сухо поблагодарил супругов за помощь и попросил меня проверить, легла ли Элли.