Жизнь, которая не стала моей

– Выкинь все это из головы, – потребовала она, не дожидаясь, пока Оливер принесет нам выпивку. – Все! И сны. И мысли о девочке, которая никогда не будет твоей. Избавься от этой одержимости, не загоняй себя в депрессию. Мама очень за тебя переживает, и я тоже.

– Да все со мной в порядке, – пробормотала я. Неужели она думает, будто все так просто? Что стоит мне щелкнуть пальцами – и мои проблемы исчезнут?

– Нет, не в порядке! – решительно заявила она. – Я же вижу. Послушай, я понимаю, ты хочешь стать матерью. Но есть же масса способов. Тебе выдали сертификат приемной матери. Извести их, что ты готова взять ребенка. Или обратись в агентство по усыновлению, если хочешь ребенка насовсем. Но перестань цепляться за свои «видения». Это всего лишь сны.

– Ты не понимаешь, насколько реальны эти сны, – сказала я. – Я была уверена: они о том, что я нужна Элли. Но все рухнуло: нет ни Элли, ни моих снов, ни Патрика. Все оказалось неправдой.

Сьюзен вздохнула:

– Кейт, Патрика нет. Уже двенадцать лет. Это страшная беда, и мы все оплакиваем его. Но он не может приходить к тебе в снах. Сама понимаешь, как это нелепо. Ты нервничала перед свадьбой, потому что в глубине души понимала, что вы с Дэном не подходите друг другу, вот откуда эти сны – любой психолог подтвердит. Но теперь сны ушли. То есть подсознание говорит тебе: отпусти свои мечты и вернись к реальности.

– Легко говорить…

Возвращаясь домой в тот вечер, я все еще размышляла – обиженная и взволнованная – над словами Сьюзен. Неужели я действительно выгляжу такой жалкой? Я так глубоко задумалась, что не заметила дожидавшегося на крыльце Эндрю, пока он меня не окликнул.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила я и смутилась: прозвучало грубо, а я вовсе не хотела его обижать. Просто растерялась, увидев его вдруг перед своим домом вечером в пятницу. – Постой: что-то с Элли?

– Нет, – сказал он. – С ней, насколько я понимаю, все в порядке.

Надо же, нарядный, не такой, как обычно: голубая рубашка на пуговицах, серые слаксы. Вроде даже причесался.

– Ты такой нарядный! – сказала я.

Он оглядел себя так, словно уже забыл, что на нем надето.

– А, да. Шел на ужин.

Его ждет загорелая стройная блондинка. Наверное, уже сердится за опоздание.

– Так почему же ты не на ужине?

– Я позвонил и предупредил, что задержусь. – С минуту мы молча смотрели друг на друга, потом он быстро заговорил: – Кейт, ты пропустила занятие и оставила на автоответчике в моем кабинете сообщение – ночью в среду, – что на этой неделе ты не сможешь встретиться с Риэйджей и Тареком. А сегодня мне позвонила Карен Дэвидсон и сказала, что она тоже получила от тебя сообщение: у тебя был расстроенный голос, ты сказала, что пока не готова взять ребенка. Тогда я нашел твой адрес в личном деле и пришел сюда узнать, как ты.

Я уставилась на него, потом опустила глаза и понурилась.

– Любезно с твоей стороны. – Не дожидаясь ответа, я обошла его и открыла дверь в подъезд. – Зайдешь ко мне?

Он молча последовал за мной. Войдя в квартиру, с любопытством огляделся. Я проводила его в гостиную, и мы устроились друг напротив друга, я на маленьком диванчике, он на большом.

– Симпатично тут, – заметил он.

– Спасибо. – Мне вдруг стало неловко.

– Кейт, – подбирая слова, заговорил он. – Ты расстроена. Давай поговорим. Это из-за Элли?

Я всматривалась в его лицо: осуждает он меня или, может быть, жалеет? Но не увидела ничего, кроме тревоги, и снова опустила голову.

– И да и нет. То есть мне казалось, это все затем, чтобы я ей помогла.

– И ты помогла.

– В смысле, я думала, мне назначено взять ее к себе. Стать для нее матерью. Но, как выяснилось, в этом качестве я ей не нужна. И теперь я чувствую себя…

Я замолчала, но Эндрю кивнул: он все понял и ждал продолжения.

– Чувствую себя потерянной, – еле слышно закончила я, ощущая, как глупо это звучит.

– Ты не потеряна, Кейт, – произнес он, помолчав. – Судя по всему, что я видел за последние два месяца, я бы скорее сказал: ты нашлась. Ты оказалась именно там, где должна быть.

– Где же? – В моем голосе прорывалась обида. – В одиночестве?

– Нужно только верить, что жизнь сложится так, как назначено, – невозмутимо продолжал Эндрю. – Значит, не было так задумано, чтобы Элли жила с тобой. Но она открыла тебе что-то в тебе самой. И ты тоже помогла ей исцелиться. Возможно, в этом и состоит замысел жизни.

– Замысел жизни? Какой же это замысел! – вскрикнула я. – Чтобы мой муж погиб? Чтобы я не могла родить ребенка? Чтобы я в сорок лет осталась одна?

– Откуда нам знать, – спросил Эндрю, – в чем этот замысел?

– Да что ты пытаешься доказать? – возмутилась я. – Что смерть Патрика – благо? Что я радоваться должна, убив двенадцать лет на то, чтобы прийти после его смерти в себя? Что теперь передо мной радужные перспективы? Ты уж извини, но я ни во что подобное не верю.

Случись такой разговор у нас с Дэном, на этом месте он бы пожал плечами и вышел, раздосадованный. Но Эндрю остался сидеть на диване.

– Конечно, ты сердишься, и ты в своем праве, – ответил он. – Жизнь была к тебе несправедлива. Но что, если твои сны – правда?

Я тотчас перестала кипятиться: