Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами

Потом в течение нескольких лет — десяти лет, пока мне не исполнилось двадцать шесть, — я прошла через все перипетии жизни падшей женщины (а их немало, могу вам сказать). Я продолжаю жить этой жизнью, потому что в какой-то степени привыкла к ней. Да и что бы я могла делать, если бы бросила ее? У меня нет репутации, я никогда не училась что-то делать, и я не представляю, какую работу я могу рассчитывать получить. Если бы мне пришлось сидеть целый день и часть ночи за шитьем или чем-то подобным, я бы устала. Это мне надоело бы; я непривычна к этому, понимаете, я не могла бы это выдержать. Сейчас я снимаю комнату на Чарльз-стрит, Друри-Лейн. Раньше я жила в Ноттингем-Корт и на Эрлз-стрит. Но, боже мой, я жила во многих местах, которые бы вам и в голову не пришли, и не думаю, что вы поверите мне и наполовину. Я всегда переменчива, как ветер, как вы бы сказали. За свою комнату я плачу полкроны в неделю; она чистая и удобная, достаточно хорошая для такой, как я. Я невысокого мнения о своей жизни. У вас есть честь, и репутация, и чувства, и все такое, вы не можете понять, как все это выбивалось из людей вроде меня. Я ничего не чувствую. Я привыкла к этому. Но когда-то у меня были чувства, особенно когда умерла мама. Я узнала об этом от одной своей подруги, которая сказала мне, что ее последними словами были слова обо мне. Я поплакала и продолжаю делать это, но, боже мой, что толку мучиться? Я ведь совсем не счастлива. Это не счастье, но я зарабатываю достаточно денег на еду и выпивку, и именно выпивка, в основном, держит меня на плаву. Вы и понятия не имеете о том, с каким нетерпением я жду свою порцию джина. Это для меня все. Не думаю, что я проживу долго, и это еще одна мысль, которая меня радует. Я не хочу жить, и все же я не настолько хочу умереть, чтобы покончить с собой. У меня нет столько смелости, как у некоторых, и я этого побаиваюсь».

Рассказ этой женщины — в концентрированном виде философия греха. Беды, через которые она прошла, и ее жизненный опыт заставили ее забыть лучшие черты человеческого характера, и она ожесточилась.

Я разговаривал с другой женщиной, которая вернулась на путь истинный на собрании Общества социального зла, но по ряду причин вернулась к прежнему образу жизни.

В первой части ее истории не было ничего интересного. Она жила в городе уже пятнадцать лет, когда около года назад услышала о Полночном собрании и баптисте Ноэле. Любопытство заставило ее пойти туда; на ее чувства так сильно подействовало необычное зрелище, обстановка и искренность проповедника, что она приняла данное ей предложение. Ее посадили в кэб вместе с несколькими другими людьми и отвезли в один из многочисленных столичных приютов, где о ней заботились в течение нескольких недель и дали небольшую сумму денег, чтобы вернуться к друзьям. Когда она приехала в свою родную деревню в Эссексе, нашла там лишь своего отца. Ее мать умерла, сестра была в услужении, а ее два брата завербовались в армию. Отец был стариком, которого содержал приход, и было ясно, что он не может содержать ее. У нее оставались несколько шиллингов, на которые она возвратилась в город, в свою старую нору, возобновила свои дурные знакомства и вернулась к старому образу жизни.

Я вставил сюда этот рассказ не в качестве размышлений о приютах и пристанищах для таких людей или с намерением очернить движение Полночных собраний, достойное всяческих похвал. Напротив, я испытываю огромное удовольствие, ссылаясь на них и признавая успех, который сопутствовал усилиям филантропов, связанных с преподобным баптистом Ноэлем.