Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами

Когда грабеж был обнаружен, честерский судья вспомнил, что человек, с которым он разговаривал накануне вечером, был тем, которого он осудил и которому вынес приговор на выездной сессии суда присяжных. С этой информацией он отправился на Боу-стрит и направил полицию по его следу. Но хорошо известно, что, если не предлагается никакая награда за поимку известного преступника, полиция ведет себя не так активно, как в том случае, когда есть денежный стимул для энергичных действий. Полагали, что Американец Джек нашел убежище у своих друзей неподалеку от Хеймаркета. Сержанту полиции был немного знаком один официант, которого раньше уволили из одного ночного заведения, и сержант допросил его по этому делу. Официант признался, что может указать местонахождение вора, и пообещал сделать это за двадцать фунтов, но такую награду никто, связанный с этим делом, не предлагал. И, как я уже говорил, преступник вскоре бежал в Париж, где продолжал свои грабежи с большой ловкостью до тех пор, пока однажды он не оказался замешанным в крупную кражу драгоценностей. Он был арестован жандармами и на какое-то время попал на каторжные работы, где в настоящее время и томится.

Каждый вечер полицейские заходят в ночные заведения, чтобы посмотреть, продается ли в них спиртное. Но так как у всех дверей стоят вышибалы и существует система сигналов для передачи информации находящимся в доме о приближении офицеров полиции, все тщательно скрывается, и полицейские остаются ни с чем. Они могли бы обнаружить уловки, которые, как им прекрасно известно, широко применяются, но они либо не имеют разрешения идти на чрезвычайные меры, либо не считают, что это в их интересах.

Я слышал — не знаю, насколько это правда, — что полицейским платят большие деньги, чтобы заручиться их молчанием и уступчивостью. Но до тех пор, пока это не установлено, следует подвергать сомнению это утверждение, хотя возникающие обстоятельства, похоже, сильно подкрепляют такие подозрения. Женщины, которые живут с ворами, не обязательно сами воровки, хотя такое часто бывает. Большинство карманников делают женщин своими сообщницами, потому что они находят их помощь очень ценной для себя, а для некоторых видов краж они просто незаменимы. Есть много молодых воров, и почти все они живут с какой-нибудь девушкой. Порочность наших юных воров — это своеобразная черта их характера. Это не совсем обычай, которому они следуют, а скорее, внутренняя порочность, заложенная в них. Они предпочитают праздную богатую жизнь — при этом позорную и бесчестную — жизни честной и трудовой. И в этом причина их преступлений, внушенных, возможно, сначала силой дурного примера и плохого воспитания и подкрепляемых каждый день независимостью, полученной от предоставленной им свободы, что является следствием отсутствия заботы родителей о детях.

Конечно, трудно предложить читателям рассказы этих женщин, так как они лишь станут объектами обвинения, если признаются в своих преступлениях. Да и не так легко выбрать подружку вора без указки полиции, и даже тогда она с негодованием станет отрицать вменяемую ей вину.

«Парковые» женщины, или такие, которые посещают парки и другие укромные места ночью

Так называемые «парковые» женщины — это опустившиеся создания, совершенно потерявшие чувство стыда, которые бродят вечером по тропинкам парков и соглашаются на любое унижение ради того, чтобы получить несколько шиллингов. Зимой их можно встретить в Гайд-парке между пятью и десятью часами вечера (до закрытия ворот). В Грин-парке на так называемом Мэлле, оживленной ночной аллее, можно увидеть этих жалких, вульгарных женщин, прогуливающихся иногда с мужчинами, но обычно в одиночку часто рано утром. Их можно увидеть сидящими, развалясь, на скамейках под деревьями, которые изначально, без сомнения, были предназначены для другой цели. Иногда на коленях такой женщины можно увидеть голову лежащего пьяного мужчины. Эти женщины известны тем, что занимаются отвратительными вещами, чтобы удовлетворить мужчин с омерзительными, нездоровыми фантазиями. Эти женщины стары, больны и по внешнему виду должны быть совершенно лишены права заниматься своей деятельностью там, где газовые фонари выставляют напоказ недостатки их внешности, а также ветхость их старых и неопрятных нарядов. Мне рассказали, что одна старуха, у которой не было ни одного переднего зуба, была известна тем, что свой сомнительный доход получала, приставая к прохожим в Гайд-парке неподалеку от Парк-Лейн. Несчастные женщины, входящие в эту жалкую категорию людей, в некоторых случаях были хорошо устроены в жизни и доведены до своего нынешнего состояния различными обстоятельствами, среди которых главные — это злоупотребление спиртным и превратности судьбы, естественные для их занятия. Я расспросил одну такую женщину, которая была в настроении поговорить, и она дала мне ответы на мои вопросы: