Читаем Жизнь мага. Алистер Кроули полностью

Роуз легко завоёвывала мужчин: она была не только привлекательной женщиной, но и кокеткой. Кроули писал о ней: «Физически и духовно Роуз производила на мужчин такое завораживающее впечатление, подобного которому я не наблюдал раньше нигде. Она была похожа на героиню романтического романа, Елену Троянскую или Клеопатру, однако в ней было больше страсти, и она не сулила гибели. В сущности, это была очень хорошая женщина». Кроули писал, что у неё была идеальная фигура, в меру полная и в меру стройная, миловидное лицо без всякой смазливости. В ней не хватало только Красоты с большой буквы, того, что Гёте называл "налётом странности". Это была яркая индивидуальность, способная притягивать к себе; интеллекту неё отсутствовал, но она обладала способностью адаптироваться в любой компании настолько, чтобы всегда к месту произносить ничего не значащие вещи. Очарование, грация, энергия, такт, манеры — всё это необычайно захватывало».

Выслушав историю Роуз, Кроули был возмущён. Ему самому довелось испытать на себе семейный диктат, поэтому он понимал её. Кроме того, он если и не влюбился в неё, то, во всяком случае, оказался под воздействием чар её кокетливого обаяния. Предложенный им выход из её затруднительного положения был прост и типичен для его импульсивной натуры. Она выйдет за него замуж, и, как только они будут связаны узами брака, он вернётся в Бо-лескин, а она отправится в объятия Саммерса и никогда больше не увидит Кроули. Это было по меньшей мере странное решение, но Роуз согласилась на него. Кроули рассказал об этом плане Келли, который принял его за очередную несерьёзную выходку Кроули. Но он ошибался.

Кроули выяснил, что если они с Роуз явятся к шерифу графства и выразят обоюдное желание вступить в брак, то он сможет поженить их тут же, на месте. Позднее Кроули писал об этом моменте, что у него возникло «естественное для молодого человека интуитивное чувство, что он принимает важное и твёрдое решение, что он, поступая так, вызывает неких неведомых богов». Никем не сдерживаемый, он решил, что должен пройти через это, и наследующее утро, 12 августа — по иронии судьбы первый день сезона охоты на шотландских куропаток, — он и Роуз ещё до рассвета отправились в контору шерифа в Дингуолл.

Во время недолгого путешествия на поезде оба чувствовали себя несколько неестественно. Даже Кроули вынужден был признать, что в их отношениях «появилось нечто странное, когда всё было уже сказано и сделано», однако его успокаивала мысль, что ему «не придётся жить с ней. Всё, что требовалось, — это сделать её свободной».

Приехав в Дингуолл, они разыскали дом шерифа. Шериф ещё не встал с постели, но его служанка сообщила им, что необходимую процедуру может провести любой юрист, и указала, где найти одного из них. Ранним утром, ещё до завтрака, перед лицом юриста Александра Росса, чья контора располагалась на Таллоч-стрит, в Дингуолле, они дали согласие на вступление в брак и были объявлены мужем и женой. Росс и его секретарь были свидетелями. В документах Кроули значился как Алистер Кроули Мак-Грегор, землевладелец (холостяк); Роуз была записана как РоузСкерритМак-Грегор (вдова). Кроули, одетый в шотландку и имевший при себе шотландскую кожаную сумку с мехом, вынул из ножен кинжал и поцеловал его, тем самым скрепив свой обет. Дело было сделано.

В это время Келли, обнаружив, что Роуз, судя по всему, сбежала с Кроули, поехал вслед за ними следующим же поездом, чтобы помешать происходящему. Но он опоздал. К моменту его прибытия оставалось только сообщить о заключении брака шерифу.

После завершения церемонии невеста и жених расстались. Роуз вернулась на курорт Стратпеффер, а Кроули сел на первый же лох-несский пароход, идущий в Фой-ерс. Во время пути Кроули, вероятно, был в смятении. У него определённо были серьёзные опасения относительно последствий того, что он сделал. Прежде, какому бы внезапному импульсу он ни поддавался, это не имело никакого серьёзного продолжения и не связывало его юридически. И вот менее чем за двадцать четыре часа он из беззаботного холостяка превратился в мужа, пусть, согласно договорённости, и заочного.

Вернувшись на курорт Стратпеффер, Роуз попала в кипящий котёл. Её мать была в ярости, Джеральд Келли был взбешён. Претендовавший на её руку адвокат Хилл пытался аннулировать брак между Кроули и Роуз. Из Болескина в качестве посредника был прислан Данкомб Джуэл. Действительно, хотя брак был законным, процедура не считалась завершённой до момента регистрации. Как Кроули, так и Роуз имели возможность передумать. Но этого не произошло, и вот 17 августа Алекс Дьюар, заместитель судьи графства Росс, Кромарти и Сазерленд, выписал свидетельство о браке в Дингуолле.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь zапрещенных Людей

Брат номер один: Политическая биография Пол Пота
Брат номер один: Политическая биография Пол Пота

Кто такой Пол Пот — тихий учитель, получивший образование в Париже, поклонник Руссо? Его называли «круглолицым чудовищем», «маньяком», преступником «хуже Гитлера». Однако это мало что может объяснить. Ущерб, который Демократическая Кампучия во главе с Пол Потом причинила своему народу, некоторые исследователи назвали «самогеноцидом». Меньше чем за четыре года миллион камбоджийцев (каждый седьмой) умерли от недоедания, непосильного труда, болезней. Около ста тысяч человек казнены за совершение преступлений против государства. В подробной биографии Пол Пота предпринята попытка поместить тирана в контекст родной страны и мировых процессов, исследовать механизмы, приводившие в действие чудовищную машину. Мы шаг за шагом сопровождаем таинственного диктатора, не любившего фотографироваться и так до конца жизни не понявшего, в чем его обвиняют, чтобы разобраться и в этом человеке, и в трагической истории его страны.

Дэвид П. Чэндлер

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Четвертая мировая война
Четвертая мировая война

Четвертая мировая война — это война, которую ведет мировой неолиберализм с каждой страной, каждым народом, каждым человеком. И эта та война, на которой передовой отряд — в тылу врага: Сапатистская Армия Национального Освобождения, юго-восток Мексики, штат Чьяпас. На этой войне главное оружие — это не ружья и пушки, но борьба с болезнями и голодом, организация самоуправляющихся коммун и забота о чистоте отхожих мест, реальная поддержка мексиканского общества и мирового антиглобалистского движения. А еще — память о мертвых, стихи о любви, древние мифы и новые сказки. Субкоманданте Маркос, человек без прошлого, всегда в маске, скрывающей его лицо, — голос этой армии, поэт новой революции.В сборнике представлены тексты Маркоса и сапатистского движения, начиная с самой Первой Декларации Лакандонской сельвы по сегодняшний день.

Маркос , Субкоманданте Инсурхенте Маркос , Юрий Дмитриевич Петухов

Публицистика / История / Политика / Проза / Контркультура / Образование и наука

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза