Жизнь на гранях миров

Всё утро Игорь был не в духе: она так и не появилась в эту ночь. Он ждал, выглядывал в коридор, но – ни её лёгких шагов, ни нежного молчания. «Наигралась? – сердился. – Две-три ночи – и всё?» Без аппетита позавтракал и начал работать. По привычке смотрел в окно, ожидая детей, и вдруг увидел Десту. Слуга торопился и, едва опираясь на трость, почти бежал к больнице. Медбрат тут же пропустил его в кабинет.

– Что случилось? Ты мне мешаешь, – нелюбезно встретил его Игорь.

– Записка! – прошептал Деста. – Она лежала рядом с подушкой, а ты не заметил.

Весь мир изменился! «Она была, ну конечно же, она приходила и оставила записку! А я-то думал…»

Он едва дождался, пока Деста уйдёт, и торопливо развернул листок. В первый момент иероглифы показались сложными, но потом он начал узнавать сочетания. «Я не увижу тебя несколько дней, – писала она. – Императрица едет в летний дворец». «Я всё правильно понял? – он ещё раз прочёл последние слова. – Императрица едет в летний дворец». Так значит, она – приближённая Юсан-Аминах! Одна из её очаровательных фрейлин! Ну что же, несколько дней – не беда. А если Юсан-Аминах захочет остаться подольше? Ведь обычно она проводит там месяц, а то и два…

Игорь всматривался в знаки: прекрасный почерк, мягкая, аккуратная рука. Все палочки и чёрточки расставлены ровно, на своих местах. В этом чувствуется характер: как бы ни хотел, человек не сможет писать красиво, если в нём самом нет порядка. Полюбовался запиской, сложил и убрал.

…Юсан-Аминах уехала в полдень, а к вечеру врач заскучал. Зашёл в детскую – пусто: Сили забрала близнецов на какое-то представление для малышей. Ужин показался невкусным, а весёлая трескотня Десты утомляла. Он вышел на террасу и долго стоял один. «Ну что, – спросил сам себя, – влюбился?» И не знал, что ответить, потому что признаться себе, что увлечён, учитывая все обстоятельства, было трудно. Ни имени, ни голоса, ни лица… Но всё же – живая, нежная, страстная. И принадлежащая лишь ему. Потому что чувствовал, как обнимала: равнодушие так не умеет. «Она знает меня давно, – думал он, глядя на первые звёзды, – но пришла лишь сейчас. Что изменилось? Почему не пришла месяц назад, а лишь после разговора с Гастаном? Значит, всё-таки эрис? – и покачал головой: – Ничего не пойму!»

Неделя текла очень быстро, Игорь работал и не заметил, как время пришло. Ласоро явился к нему ближе к вечеру, получить последние наставления, и врач тут же увидел, что искусная рука парикмахера немало потрудилась над его причёской. Улыбнулся:

– Выглядишь неплохо. Русский не забыл?

Однако Ласоро был неулыбчив: он волновался. Немного покружил по комнате и задал вопрос, который Игорь и ожидал от него:

– А если ничего не получится?

– Тогда возвращайся, и проанализируем ошибки. Всегда есть возможность повторить.

– Если она испугается, такой возможности не будет.

– Эльвира не испугается, – он встал и усадил Ласоро. – Угомонись. Ты что-нибудь взял?

– Взял.

– Покажи.

– Вообще-то это для неё.

Врач улыбнулся:

– Ладно, храни свои тайны.

Но император уже достал маленький предмет и протянул на ладони. На Игоря глянул крохотный изумрудный глаз. Изящная заколка с вкраплениями драгоценных камней смело могла называться чудом ювелирного искусства.

– Ты сказал, у неё длинные волосы, – промолвил Ласоро, – и к глазам подойдёт.

– Неплохо! Красиво и ненавязчиво, – подержал на руке: – Надеюсь, пройдёт. Что ещё? Твоя одежда в шкафу, поищи, если захочешь переодеться.

– Не захочу, – юноша встал. – Ты мне когда-то сказал: «Будь собой, это самое лучшее».

Игорь слегка усмехнулся:

– Запомнил…

Ласоро ушёл. Врач долго ходил по комнате. «Пространство он пересечёт и Эльвиру, конечно же, очарует. А дальше? Будет ли у него достаточно сил, чтобы повести её за собой? И захотят ли они пропустить её? Или остановят, учитывая печальный опыт Светланы? А если девушка не поверит? Хватит ли у него мужества увидеть глаза, в которых написано: «ты – сумасшедший»?

Игорь вышел на балкон. Втянул в себя воздух, запах далёкого дыма, посмотрел на пруды: солнце садилось и освещало их нежнейшим светом, лучи делали гладь воды зеркальной, слепящей. Спокойно, красиво. И всё же чего-то не хватает. Улыбнулся: не «чего», а «кого». И не нужно притворяться, что ты не ждёшь, подобно юнцу, её возвращения…

Ласоро проснулся внезапно и сразу же сел. Темно, плотные шторы закрыты и едва пропускают серую тень начинающегося утра. Встал и, осторожно продвигаясь по комнате, нащупал на стене выключатель. Минуту прикрывал глаза рукой, привыкая к яркому свету, а затем, вспоминая, прошёлся по дому, по-хозяйски на кухне вскипятил воду, сделал чай. «Без слуг как-то проще», – подумал. Направился к полке с книгами и, удобно устроившись, начал читать.

Наконец, рассвело. Он вышел во двор, огляделся: полно сгнившей листвы. Снял свой благородный халат и, закатав рукава белоснежной рубашки, принялся сгребать листья. Когда взошло солнце, император, очень довольный, сидел на ступеньках и оглядывал плоды своего труда. Просторно и чисто! А главное – гораздо приятнее, чем если бы это сделал кто-то другой…