Жизнь на краю

Вскоре после ухода полицейских произошло еще одно весьма интересное событие. Мне позвонил таинственный незнакомец из другого штата. После этого звонка дело приняло другой оборот. Звонящий не пожелал представиться, но спросил, тот ли я Питер Дэниелс, о котором пишут в газетах и который борется с постановкой "О, Калькутта". Убедившись в том, что я был именно тем, кто ему нужен, он сказал мне отправиться в аэропорт, в багажное отделение, где я найду материалы, которые помогут мне выиграть процесс против промоутеров. Затем он быстро повесил трубку. Должен признаться, что я получал и открывал эту посылку с настороженностью. К моему удивлению, там оказалось много вырезок из газет и других материалов, имеющих отношение к постановке "О, Калькутта!", которых мы не видели. Я немедленно послал их Комитету нравственных действий для рассмотрения и использования. Не могу сказать точно, насколько ценными были эти материалы для победы в суде, но это был еще не конец истории.

В августе 1971 года, когда суд вынес решение запретить показ постановки "О, Калькутта!", таинственный незнакомец из другого штата позвонил мне снова. Он был восхищен и поздравил нас с успехом, а затем рассказал удивительную историю. Назвавшись сыном одного из самых знаменитых гангстеров Австралии, он сообщил, что владельцы постановки "О, Калькутта!" пообещали ему исключительные права на показ постановки в Австралии, но впоследствии нарушили свое обещание, предоставив право показа нынешним промоутерам, которые потерпели неудачу.

Затем он, перемежая свою речь грубой бранью, сказал, что теперь они хорошо подумают, прежде чем снова перейти ему дорогу, и предложил как-нибудь встретиться со мной в Сиднее и устроить мне экскурсию по ночному городу. Я немедленно отклонил его предложение.

В следующие месяцы произошло много событий. Д-р Джон Корт написал книгу "Встань и заяви о себе", благодаря которой он смог мастерски выступать на телевидении и вести диалог со многими интеллектуальными и выдающимися людьми.

Я продолжал строить свой бизнес с недвижимостью. Две недели я усердно занимался работой, а затем посвящал две недели деятельности Комитета нравственных действий. Это давало мне возможность делать значительные финансовые вклады в обеспечение нужд Комитета. Иногда я просто оплачивал счета из своего кармана, так что об этом больше никто не знал.

Удивительно, но в этот период мой бизнес продолжал расти. Я даже нанял на работу бывшего продавца страховок, прекрасного христианина Джеффа Миллза, который остался моим другом, и Лу Прауд-лока — молодого христианина, который очень хотел работать у меня. Это означало, что мне пришла пора выбираться из задней комнаты моего дома и арендовать офис.

Тем временем я получил письмо от сэра Артура Ли, который на тот момент был национальным президентом Лиги солдат, вернувшихся с войны. Он поинтересовался, готов ли я поучаствовать в дебатах на тему нравственности в Австралийском национальном университете с учетом того, что моими оппонентами там будут одни из лучших антропологов и психологов страны. Я принял этот вызов.

Это мероприятие было несколько устрашающим. Когда меня представили и я вышел к кафедре, большая толпа студентов университета затопала ногами в зале, выражая протест (это были годы хиппи и выступлений против войны во Вьетнаме). Не зная, что делать, я стал поближе к микрофону, чтобы мой голос перекрыл невероятный шум. Повернувшись к моим оппонентам, сидевшим на сцене, я обратился к ним так громко, как только мог: "Вы обращаетесь с молодежью этой страны как с грибами — вы держите их в темноте и кормите их большим количеством навоза. Затем вы подрежете им ноги и законсервируете их, но я хочу сказать вам, что я пришел сюда сегодня, чтобы помешать вам сделать это!" Неожиданно воцарилась тишина, а затем студенты разразились одобрительными возгласами! Благодаря этому я завладел их вниманием до самого конца своего выступления.

К сожалению, некоторые из моих утверждений обидели министра цензуры, и он безуспешно пытался судиться со мной.

Следующим пунктом в плане борьбы с порнографией были секс-шопы. Я снова вступил в битву. Я приходил в эти магазины и открыто бросал вызов владельцам. Часто телевизионщики и газетчики следовали за мной, и я появлялся в новостях.

К этому времени Комитет нравственных действий стал хорошо известной активной группой. Поскольку я отвечал за связи с общественностью, мне доставалось больше всего и похвал и оскорблений.