Жизнь на лезвии бритвы. Часть I

— Что с твоими глазами?

— Я ослеплён Вами! Ваша чарующая красота навеки запала в мою душу! Скажу Вам по секрету, страх перехода через грань меркнет перед желанием увидеть Вашу улыбку.

— Ты всё такой же дамский угодник, Гарольд. Совсем засмущал старушку.

— Вы на себя наговариваете, Миледи. Когда я имею честь лицезреть старушек, мне не лезут в голову всякие похотливые мысли. Вы же в моей голове, как дома, я не ради пустого словца распинаюсь.

— Ай-ай-ай, шалун, — шутливо погрозила пальчиком Смерть.

— Что вы, Миледи. Какой из меня шалун, до настоящих грандов мне, как до Луны пешком.

— Гарольд, неужели ты обиделся на невинный розыгрыш?

— Не то, чтобы обиделся, Миледи, шутка у Вас получилась выше всяких похвал.

— Обиделся, я вижу. Я думала, тебе нравятся добрые шутки, — искоса глянула на меня Смерть.

— Вы как всегда правы, Миледи, — улыбнулся я. — Мне нравятся добрые шутки. Вы были так добры, что мне аж зла не хватает.

— Ха-ха-ха! — чарующе рассмеялась богиня. — Умеешь ты поднять настроение, Гарольд. Вы, мужчины, обожаете пафосно преодолевать трудности, считай это очередным испытанием и моей маленькой местью за твою неповторимую и очаровательную наглость.

— Благодарствую, Миледи, за оказанное доверие, — пикироваться, так по полной программе. — Находясь один на один с Беллой, я каждый раз едва удерживаю себя от решения проблемы с помощью «щелчка».

— Ты меня заинтересовал, Гарольд, просвети, пожалуйста, как это?

— Нежно, но резко поворачиваешь голову жертвы в сторону до характерного щелчка в шее.

— И что тебя останавливает от подобного радикализма?

— Опасение, Миледи. С Вас станется придержать душу Беллатрикс у себя. Нисколько не сомневаюсь, что две прекрасные девушки быстро найдут общий язык и способ сообща заклевать одного не в меру прыткого молодого человека.

— Ха-ха-ха, я обдумаю эту мысль. Есть у меня на примете один молодящийся старичок…, твоё рацпредложение будет очень кстати, главное, чтобы душа его сестры ещё не ушла в круг перерождений…

— Миледи, покорно прошу извинить меня за то, что сбиваю Вас с мысли, но позвольте преподнести Вам маленький презент!

— Не стоит извинений, Гарольд, ты, в отличие от многих и многих, держишься молодцом, не сочти мои слова за комплимент. Ты говорил про подарок? Неужели?! Какая прелесть! Что же ты сразу не сказал?! — баюкая извлечённого из диадемы и моментально замороженного гомункула, сказала Смерть. — Гарольд, нельзя быть таким милашкой.

— Милашкой?

— Да, твои подарки такие милые, что мне неохота отпускать тебя от себя. Не слушай старуху, тебе давно пора, твоя невеста уже заждалась. Иди, иди и не обижайся на мои шутки. Я ведь, можно сказать, любя.

— Миледи, — запястье Вечной Леди пахло тонким ароматом лаванды.

* * *

— Гарольд, не делай так больше! — заливая моё плечо горячими слезами, сказала Гермиона. — Я думала, что проклятье крестража убило тебя, и ты умер! Холодный, весь в инее и твои глаза стали будто из расплавленного серебра. Ты, ты, ты…, — бум в грудь не хило так прилетело острым кулачком. — Я уже леди Андромеду хотела вызывать! Не делай так больше!

— Всё, успокойся моя лапонька. Видишь, тут я, никто умирать не собирается. Миледи не любит, когда к ней приходят раньше срока.

— Так ты ходил…

— Ну да, — честно сознался я. — Вечная Леди уничтожила крестраж. Примерь.

Перестав всхлипывать, Гермиона осторожно взяла протянутую диадему.

— Наколдуй зеркало.

— Да, пожалуйста. Тебе очень идёт, Солнышко.

Весь день мы гуляли у озера. После удачного похода в выручай-комнату я решил посвятить день невесте. Когда там ещё раз выпадет тёплый солнечный денёк и шанс остаться наедине с любимым человеком? Обед в плетёных корзинках под чарами консервации, нам принесла на облюбованную у озера полянку Малышка Ниппи. Эльфиечка догадалась положить в корзинки не только еду. Сверху лежали пледы и столовые приборы в специальных шкатулках.

— Спасибо, — послал я волну благодарности, получив в ответ лёгкое смущение и радость от хорошо выполненной работы. Доброе слово и кошке приятно, а уж эльфу тем более.

— Спасибо за прекрасный день, — теперь уже меня тепло благодарила Гермиона, когда мы вернулись в замок. До ужина оставался час…

* * *

…А вечером разразилась буря. Слепящие молнии пластали небо, дотягиваясь своими изломаннымизмеевидными телами до горизонта. То и дело вспышки взбесившегося атмосферного электричества, под аккомпанемент небесной ударной установки, падали вниз, ударяясь о деревья и металлические шпили башен древнего замка. Ураганный ветер ломал деревья, заставляя гнуться витражи и окна от сумасшедшей дождевой дроби. В Большом зале под наложенной основателями иллюзией, в пламени тысяч висящих свечей тоже бушевала буря, хоть и не подведомственная небесной канцелярии…