Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

— Не сейчас, Шиаш, — Гарольд прильнул к боку змея, чтобы уговорить обретённого фамилиара, он перешёл на понятные змею образы и аналогии. — Спрячься ради меня, сейчас я веду охоту на опасную дичь и заманиваю её в ловушку. Охотники считают меня слабым и желают закусить добычей, но они не подозревают о ловушке и яде на зубах. Опьянённые кровью крысы и спеленавшие муху пауки, влетят в расставленные кольца, в которых я их задушу, а потом полакомлюсь их страхом, наслажусь ужасом в их глазах, выпью кровь до последней капли и подарю мучительное переваривание в желудке. Они в полной мере познают гнев гнезда Салазара, но если крысы узрят твоё могущество, они испугаются и решат, что их жалкие жизни и поганые душонки им дороже, чем загнанная в угол добыча. Тогда мне не удастся заманить главную крысу на расстояние броска и впиться в неё зубами. Она слишком сильна и влиятельна и может позвать других крысиных королей, чтобы загрызть тебя. Этих помойных тварей слишком много. Всех не передавить, тебя просто завалят трупами.

— Хорошо, я сделаю, как ты просишь. Меня не найдут, — Шиаш покачал головой. — Мне съесть мелкую самку? Она путалась с порченным духом и впускала его в себя. У неё прогнившая душа и траченая родовыми проклятиями аура. Дрянная самка и змеёныши от неё будут дрянные.

— Не стоит, ещё несварение желудка заработаешь. Самку я использую как приманку. Тебе пора, Шиаш.

— Я всегда приду на твой зов, букашка по имени Саш-ш-ша.

Гарольд похлопал по стальной чешуе. Лизнув хозяина раздвоенным языком в нос и вильнув хвостом, василиск скрылся в одном из боковых проходов.

— «Букашка», — хмыкнул под нос Гарольд. — Ползи с миром, червячок. Что мне с мелкой самкой делать, а? Вот не было заботы, как рыжих предательниц крови спасать. Скажи кому, позора не оберёшься.

— Стой, где стоишь! — из-за колонны, подпирающей теряющийся в сумерках свод, показались Поттер и шестой Уизли. Взятые на изготовку волшебные палочки целились точно в центр груди Гарольда. — Экспел…

Нашли идиота, качнувшись в сторону от выстреливших в его сторону лучей заклинаний, Гарольд телекинезом столкнул братца и его кореша лбами. Звук стоял будто в колокол ударили. Добровольные Чип и Дейл шлёпнулись в мелкий, едва ли по щиколотку, декоративный бассейн. Видимо тысячу лет назад Салазар держал в нём аквариумных рыбок для эстетического услаждения взора.

— Не уйдешь, тварь! Бомбарда! — выплюнув воду и мгновенно откатившись от харкающего кровью и зубами Рона, Джейс выметнул перед собой руку с зажатой в ней палочкой.

Бабах! Каменная шрапнель от взорвавшейся колонны разлетелась по залу. Несколько крупных осколков пробили возведённый телекинетический щит и больно приложили Гарольда по спине.

— Бомбарда! Бомбарда! Бомбарда! — пылая ненавистью, будто заведённый, орал Поттер.

Гарольду пришлось проявить чудеса изворотливости, чтобы увернуться от натуральной пулемётной очереди проклятий и свистящей каменной шрапнели осколков. Далеко пойдет братец, если ему раньше голову не снимут. С его-то гонором запросто. Один поход в Лютный и в лавке запретных ингредиентов добавится товара. Зал медленно, но верно превращался в руины. Чудом или мерлиновым проведением ни один из осколков не попал по седьмой Уизли. Рыжей сказочно везло.

— Да заткнись ты! Отдохни уже!

Ветвистая молния ударила по центру бассейна, будь в нём рыбки, они бы дружно всплыли кверху брюхами. За неимением ихтиофауны, роль карасей взяли на себя Джейс и Рон. Изобразив танцующих на спине тараканов, нюхнувших дихлофоса перед дискотекой, парни судорожно задергались и заверещали кастрируемыми на бойне поросятами.