Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos (ЛП)

— Всегда ломаешь вещи, да, Сэм? — сказала девочка.

— Я хочу, чтобы ты убралась из моей жизни, — сказал Сэм, тыча в нее пальцем. Он расправил плечи и уставился на нее.

— Но у тебя нет жизни, Сэм.

— Конечно есть. Больше, чем когда-либо. И я не позволю тебе вплыть в нее, строя из себя короля джунглей.

— Пытаешься звучать круто, Сэм? Пытаешься звучать, как он?

— Я не пытаюсь звучать как кто-нибудь. Это говорю я, понятно тебе? Я говорю, что у тебя были шансы на успех со мной. Ты с самого начала была поблизости, заставляя меня сдаться и умереть. Но я победил тебя. Я победил тебя.

— Но ты же меня не победил, Сэм. Ты мертв. Ты умер.

— Открой глаза, крыса ты злобная! — заорал на нее Сэм, разглядев за маскировкой и представлением девочки страшную реальность, полыхающую в ней. — Я все еще здесь, видишь? Я все еще здесь! Так что забирай свою доску, и игрушки, и свои жалкие намеки и проваливай в ту мерзкую выгребную яму подсознания, откуда ты вылезла.

— Твоя бедная мать, — мягко произнесла девочка.

— Моя мать не имеет к тебе никакого отношения.

— Она вынуждена жить с тем, что ты сделал.

— Я сделал то, что должен был.

— Она все время спрашивает себя: "Могла ли я что-то сделать? Могла ли я что-то сделать?"

— Я знаю, что ты делаешь, коварная маленькая сучка, и это не сработает, слышишь?

— Она винит себя, Сэм. Она никогда не перестанет винить себя. Ты разбил ее бедное сердце.

— Я знаю, кто ты такая, — сказал Сэм, стараясь говорить низким, сдержанным голосом. — Я знаю, что ты делаешь. Ты только так можешь управлять, да — воткнуть нож и повернуть его? Чувство вины. Раскаяние. Страх. Это все, с чем ты можешь работать. Но видишь? Я не слушаю. Я не слушаю!

— Она не заслужила разбитое сердце, Сэм. Только не твоя старая бедная мама.

— Я сказал, проваливай! — рявкнул Сэм и резко развернулся — и тут же снова натолкнулся на Девочку с Заставки, стоящую прямо напротив него. Он вскрикнул и отпрыгнул.

— И потом, еще бедняжка Майя, — сказала она. — Думаешь, ее это тоже не затронуло, твое самоубийство? Вы с ней были так близки, Сэм. Как ее могло не ранить то, что ты сделал?

Майя. Майя Рой. Имя из прошлого — или, скорее, из будущего. Это с Майей он был в 2006 году, они оба работали вместе и жили вместе, их отношения прогибались от натяжения, от того, что они никогда не были порознь. Деля рабочий кабинет, деля дом, деля постель, деля напряжение, и скуку, и огорчения жизни в уголовном розыске, они истрепали свои чувства, пока не осталось ничего, кроме голых нервов и пререканий. Сэм и Майя в итоге ощущали себя, как сокамерники, а не любовники, круглосуточно находящиеся взаперти вместе, и напряжение их работы к чертям разбило все то, что связывало их.

— Даже если ты не думал о маме, ты должен был подумать о бедняжке Майе, Сэм, — сказала девочка. — Ты должен был о ней задуматься, прежде, чем сделать то, что ты сделал. Прежде, чем прыгнуть.

— Я думал о Майе, — ответил Сэм. — Я только о Майе и думал, когда эта проклятая машина врезалась в меня в 2006 и перенесла сюда в первый раз. Я знал, что между нами все кончено — или почти все, черт бы побрал. Я не хотел увидеть конец всему. Я не хотел верить, что я точно такой же, как все остальные копы, которых я знаю, с их неудавшимися браками и загубленной семейной жизнью. Мне хотелось верить, что работа нас не разлучит. Мне хотелось верить, что у нас с Майей есть что-то сильнее этого.

— Может быть, Майя тоже хотела верить в это.

— Нет. Она знала, что все кончено. По крайней мере, она потом сделала это. Она меня бросила, пока я был в госпитале, без сознания. Она пришла к моей постели, я ее слышал, как она сказала, что все кончено. Она… черт, подожди-ка, тебе восемь лет. Какого ж хрена ты можешь знать об отношениях?

Покачивая больную куклу на руках, Девочка с Заставки очень мягко произнесла: — Мне не восемь лет, Сэм. Я очень, очень старая.

— У нас с Майей все в прошлом, — сказал Сэм, защищаясь. — Я не хотел ранить ее или кого-то еще, вернувшись сюда. Я просто… просто хотел найти…

— Энни.

— Да. И много чего еще. Но больше всего Энни.

— Хочешь, чтобы она была твоей девушкой?

Девочка с Заставки протянула это слово практически издеваясь: дееевушкой.

— Тебе-то какое дело, маленькая мерзавка? — огрызнулся Сэм. — Ты всего лишь жалкая выдумка, крутящаяся у меня в голове и пытающаяся заставить меня сдаться.

Она, безусловно, существовала — и она здорово справлялась с работой. Сэм уже чувствовал, как семена сомнения пускают в нем корни. Правильно ли он поступил, вернувшись обратно сюда? Есть ли, в самом деле, какое-то будущее у него и Энни? Если он постарается построить между ними отношения, если они станут настоящей парой, если они съедутся и начнут вести совместное хозяйство — не будет ли это просто грустной перепевкой его жизни с Майей? Встанет ли между ними работа? Сделают ли они те же ошибки, постигнут ли их те же неудачи? Есть ли шансы, что их совместная жизнь не обречена с самого начала?