Жизнь на менопаузе. Как выжить среди приливов и бурь

Конечно, есть разница между моим состоянием и синдромом отмены у наркомана. Вещество, которого требует мое тело, не вдыхается и не вводится иглой – его производят мои собственные органы. Уровень гормонов снижается по естественным причинам, я никак не могу это контролировать. Некоторые ученые говорят, что менопауза наступает, когда количество яйцеклеток в яичниках, способных к оплодотворению, становится слишком низким. Другие признают, что не знают, почему останавливается созревание яйцеклеток и снижается уровень гормонов. Из-за недостатка гормонов мое тело снова меняется точно так же, как в подростковом возрасте, когда его затопило эстрогеном и началась менструация. В нашей культуре менструация до сих пор стигматизирована. Женщин считают неуравновешенными из-за гормональных изменений, когда у нас «подтекает», но все равно годы фертильности считаются самыми важными. Никто не предлагает исключить из жизненного цикла женщины детство, юность или зрелость. Только менопаузу воспринимают как что-то, что нужно вылечить или обратить вспять, с чем нужно полностью покончить.

Другое отличие синдрома отмены у наркомана от моего положения в том, что реакция организма на отсутствие наркотика, пусть болезненная и даже невыносимая, считается необходимым этапом, дорогой огня, которая ведет к более гармоничной и сбалансированной жизни. При этом многие ученые, врачи, писатели и знаменитости не видят смысла в гормональных изменениях в период менопаузы, даже считают их немодными. Они рвутся накачать организм лекарствами, вернуть выработку гормонов и менструацию и снова превратить меня в послушную возбудимую женщину, какой я была раньше.

В книге «Сексуальный возраст» (The Sexy Years) Сьюзан Сомерс разговаривает с Ритой, семидесятилетней женщиной, которая принимает биоидентичные гормоны и по-прежнему сохраняет менструальный цикл. Рита говорит Сомерс все, что та хочет услышать: «Я чувствую энергию молодости». Они с мужем «отлично проводят время». До приема гормонов Рита начала чувствовать, будто живет в чужом теле, испытывать отчуждение от себя самой. Но потом ее врач, доктор Шварцбайн, рассказал Рите о гормональной терапии. «Он объяснил, что самый естественный способ пройти через этот период – восстановить цикл».

Литература богата историями о том, как мужчины переделывают женщин. Вспомните Пигмалиона и развитие этого сюжета в фильме «Моя прекрасная леди»[47]. В «Родимом пятне» Натаниэля Готорна Эйлмер любит науку так же сильно, как свою жену Джорджиану. Он мучается желанием вытравить ядом родимое пятно – маленькую красную отметину, словно еле заметное пятнышко менструальной крови, со щеки своей жены. После операции Эйлмер находится вне себя от радости: «Моя несравненная невеста, получилось! Теперь ты – совершенство!» Но жена понимает, чего лишилась, потакая мужу в его перфекционизме: «Ты отказался от лучшего, что могла предложить земля». История заканчивается тем, что «совершенная женщина улетела в небо», ведь родинка была тем недостатком, «той связью, которая удерживала ангельский дух в смертном теле».

У Эйлмера много общего с доктором Робертом Уилсоном, автором книги 1966 года «Женственность навсегда» (Feminine Forever), с которой началась одержимость американок гормональной терапией. 100 000 экземпляров было продано уже в первые семь месяцев после ее публикации. Осматривая новую пациентку пятидесяти пяти лет, стройную и приятную даму с нежной кожей, Уилсон осознал, что заместительная гормональная терапия сможет избавить женщин от необходимости проходить через менопаузу и защитить их от созерцания «смерти своей женственности»[48].

Для Уилсона менопауза – болезнь: «Менопауза – это не воля судьбы и не состояние души, фактически это болезнь, вызванная недостатком веществ в организме». Он уверен, что низкий уровень эстрогена разрушает не только тело женщины – «грудь становится высохшей и обвисшей», но и ее личность: «Трансформация, в процессе которой приятная и энергичная женщина буквально за несколько лет превращается в угрюмую, острую на язык карикатуру на прежнюю себя – одно из самых печальных явлений в человеческой жизни».

Больше других симптомов менопаузы Уилсона печалит «сухая неподатливая вагина». Словно современный доктор Франкенштейн, Уилсон говорит, что «совсем немного процессов в организме человека столь же драматичны, как изменение вагины под действием недостатка эстрогена». Под его чутким руководством одна пожилая женщина обнаружила, что ее «патологически сухая, неподатливая вагина превратилась в совершенно нормальный, увлажненный и эластичный проход».

Кажется, Уилсон искренне считает женщин в постменопаузе какими-то отпугивающими пенисы монстрами: «Сам факт того, что таких женщин-кастраток теперь большинство – и с каждым днем, по мере того как мир заполняют старухи, их количество все растет, – не делает менопаузу естественной с биологической точки зрения».