Жизнь на нашей планете. Мое предупреждение миру на грани катастрофы

Ключевая проблема, ограничивающая жизнь в океане, – доступность питательных веществ. При благоприятных условиях морские животные живут в верхних слоях; умирая, они опускаются вниз как «морской снег». «Морской снег» формируют также остатки водорослей, экскременты животных – любая питательная органика. Там, где питательных веществ недостаточно, поверхностные воды могут быть почти стерильными. Как наземным растениям, помимо солнечного света и воды, нужны удобрения, так и фитопланктону, фотосинтезирующей основе океанской пищевой сети, для благополучного существования в освещенных солнцем верхних слоях воды нужны азотистые вещества. В океане есть места, где разложившийся «морской снег» размывается и поднимается вверх благодаря течениям, проходящим над подводными горами и хребтами. Именно здесь больше всего фитопланктона и, соответственно, больше рыб. Но остальная часть океана могла бы оставаться бескрайней водной пустыней – если бы не киты. Они настолько крупны, что, уходя на глубину в поисках корма или всплывая на поверхность, чтобы вдохнуть воздух, создают вокруг себя мощные водовороты. Это помогает питательным веществам держаться у поверхности. А когда киты испражняются, воды вокруг тоже существенно обогащаются. «Китовый насос», как часто называют данное явление, ныне признан существенным процессом в сохранении продуктивности океана. На самом деле сейчас считают, что в некоторых частях океана киты поднимают на поверхность больше питательных веществ, чем приносят стоки местных рек[9]. Для сохранения продуктивности океана в эпоху голоцена необходимы киты. В ХХ веке человек убил почти три миллиона китов[10].

Киты не могут долго сопротивляться такой охоте на них. В хороших условиях у них высокая продолжительность жизни. Кашалоты могут жить до семидесяти лет. Самки достигают половой зрелости только к девяти годам, беременность длится более года. Потомство они приносят один раз в три-пять лет. Промышленные китобои для повышения эффективности охотились, если возможно, на самых крупных особей, поскольку это давало больше прибыли. Киты не в состоянии размножаться так быстро, чтобы восполнить потери.

Когда мы продумывали план съемок для «Жизни на Земле», еще никому, насколько нам было известно, не удавалось заснять голубых китов в открытом море. Мы решили это исправить. Но если до начала промышленной добычи их популяция оценивалась в 250 тысяч особей, то в 1970-е годы поголовье сократилось до нескольких тысяч. Рассеянных в бескрайних океанских просторах и по-прежнему преследуемых китобоями, их было практически невозможно найти.

Поэтому мы отправились на Гавайи искать китов-горбачей. И у нас был специальный прибор, облегчающий поиски, – гидрофон.

В конце 1960-х годов американский биолог Роджер Пейн, занимавшийся записью ультразвуковых сигналов летучих мышей, переключился на изучение заявлений ВМФ США о том, что в океане звучат какие-то мелодии. Моряки установили несколько станций для прослушивания движения советских подводных лодок. Но наряду с характерными звуками гребных винтов стали фиксироваться странные звуки, напоминающие музыкальные серенады. Пейн определил, что основным источником этих звуков являются примерно 5000 китов-горбачей, сохранившихся к тому времени. Записи показали, что горбачи создают длительные и сложные мелодии, причем такой низкой частоты, что они распространяются под водой на сотни километров. Горбачи, обитающие в одной части океана, учатся этим песням друг у друга. Каждая песня имеет свою отличительную мелодию, для которой каждый отдельный самец изобретает собственные вариации. Со временем они меняются. Киты, можно сказать, обладают музыкальной культурой.

В 1970-е годы Пейн записал эти звуки на виниловых пластинках. Они стали невероятно популярны и изменили общественное представление о китах. Создания, которые рассматривались преимущественно как источник животного жира, обрели индивидуальность, а печальные песни стали восприниматься как крики о помощи. В чрезвычайно напряженной политической атмосфере 1970-х годов внезапно пробудилось мощное массовое сознание. Кампания по запрету китобойного промысла, которую начали несколько энергичных единомышленников, быстро переросла в господствующую тенденцию. Человек на протяжении своего существования неоднократно уничтожал животных до их полного исчезновения, но сейчас это дикое истребление стало наглядным благодаря дрожащим кадрам видеосъемок, которые проводили смельчаки – участники антикитобойной кампании. Общественное мнение решило, что этого больше допускать нельзя. Поверхность океана в разливах крови и бойню на перерабатывающих заводах уже было невозможно скрыть, и убийство китов из добычи превратилось в преступление.

Никто не хочет исчезновения животных. Люди начинают заботиться о природе, лучше понимая ее. И одним из общедоступных, общемировых способов помочь им в этом является телевидение.

* * *