Жизнь на нашей планете. Мое предупреждение миру на грани катастрофы

«В обмене взглядом с гориллой, – негромко говорил я, – больше смысла и взаимного понимания, чем с любыми другими известными мне животными. Их зрение, их слух, их обоняние настолько близки к нашим, что они воспринимают мир во многом так же, как мы. Мы живем в такого же типа социальных группах с преимущественно постоянными семейными отношениями. Они передвигаются по земле так же, как мы, хотя неизмеримо сильнее нас. Так что если бы появилась возможность покинуть человеческую обстановку и представить себя живущим в мире других созданий, то лучше всего будет жить с гориллами. Самец – невероятно мощное существо, но он применяет силу только для защиты семьи, и насилие внутри группы – большая редкость. Думаю, очень несправедливо, что Человек выбрал Гориллу как символ агрессии и насилия. Это совсем не характерно для них – в отличие от нас».

Мне хотелось, чтобы люди поняли: эти животные совсем не жестокие дикие существа из легенд. Они наши родичи, и мы должны о них заботиться. Ужасная истина в том, что процесс вымирания видов, который я наблюдал мальчиком в скалах, сейчас происходит на моих глазах и касается животных, которых я знаю, – наших ближайших родственников. И мы несем за это ответственность.

На следующий день мы нашли горилл неподалеку от того места, где оставили вчера. Они устроились на склоне противоположного берега небольшого ручья. Мартин Саундерс настроил камеру, звукооператор Дики Берд прикрепил микрофончик к моей рубашке. Джон сказал, что мне надо сказать несколько слов об эволюционном значении большого пальца.

Я спустился к ручью, перешел его и стал карабкаться на противоположный склон к тому месту, где, как я предполагал, Мартин со своей камерой сможет видеть и меня, и горилл. Джон показал мне большой палец. Но прежде чем я успел заговорить, что-то придавило меня к земле. Я обернулся и обнаружил, что вышедшая из зарослей огромная самка гориллы стоит буквально у меня за спиной и положила руку мне на голову. Она смотрела прямо на меня своими темно-карими глазами. Потом сняла руку с головы и оттянула мне нижнюю губу, чтобы заглянуть в рот. Мелькнула мысль, что это не самый подходящий момент начинать разговор об эволюционном значении большого пальца. Потом что-то придавило мне ноги. Оказалось, на них сидят два малыша и возятся со шнурками моих ботинок.

Я понятия не имел, как долго, в плане минут и секунд, длилось это общение. Наверняка несколько минут. Я был на седьмом небе от счастья. Потом молодняку надоели мои шнурки, и они не спеша удалились. Мать посмотрела им вслед и поковыляла за детишками. Я перебрался через ручей обратно к съемочной группе в полном ошеломлении от столь необычайной привилегии.

На следующее утро мы должны были возвращаться. Дайан взяла с меня обещание попытаться собрать деньги для помощи этим чудесным животным, ради которых она так много делала. Этим я и занялся на следующий день после возвращения в Лондон.

* * *

Мы засняли крупнейших в мире приматов. И я подумал, что для «Жизни на Земле» следует заснять и самых крупных существ в мире – китов.

Смелые люди на каноэ, вооруженные ручными гарпунами, тысячу лет охотились на гигантских китов. Сначала баланс был в пользу китов. Не только потому, что люди выглядели карликами по сравнению с ними, но и потому, что киты в считаные секунды могли уходить под воду и исчезать в океанских глубинах. Однако в ХХ веке баланс резко изменился в противоположную сторону. Мы изобрели способы отслеживать китов и убивать их гарпунами со взрывчаткой. Были созданы предприятия, как плавучие, так и на суше, способные перерабатывать по несколько гигантских туш в сутки. Китобойный промысел приобрел промышленные масштабы. В те годы, когда я родился, каждый год по всему миру добывали до пятидесяти тысяч китов, чтобы обеспечить сложившийся рынок жиром, мясом и костями.

Киты произошли от сухопутных животных. Размеры сухопутных животных ограничены механической прочностью костей: свыше определенного веса кости ломаются. А водных животных поддерживает вода, поэтому киты могли вырастать гораздо крупнее любых обитателей суши. Ноздри китов мигрировали на верхнюю часть головы, передние конечности и хвосты превратились в плавники, а задние конечности постепенно исчезли. На протяжении десятков миллионов лет киты были важной частью сложных экосистем открытого моря, в Мировом океане их было сотни тысяч.