Читаем Жизнь на старой римской дороге полностью

Он обернулся к своей подруге. Она улыбалась. В ее улыбке были и усмешка и удивление. Многие ей говорили такие слова, но у Торика глаза горели особым огнем, губы дрожали. Он явно не находил слов, чтоб выразить то, что чувствовал. После долгого молчания Торик прошептал ей на ухо:

— Как тебя зовут?

— Анжела.

— Анжела?

— Да.

Торик никогда прежде не слышал такого имени.

— Я не расслышал тебя, — вновь прошептал он.

— Я говорю, меня зовут Анжелой.

Девушка заметила удивление Торика.

— Ты не знаешь, что означает Анжела?

— Хи, хи, хи, — засмеялся Торик, — никогда не слышал такого имени.

— Анжела — это значит ангел, — пояснила она.

— Ангел?

— Да.

— И верно. Ты действительно ангел, я понял это, как увидел тебя.

— Я правду говорю, — улыбнулась девушка.

— Я верю, дорогая, ангелы не могут врать.

Анжела прижалась к Торику.

— Хочешь, пойду принесу что-нибудь поесть? — вновь предложил Торик.

— Нет, не надо.

— А я хочу принести, — настаивал Торик.

— Лучше в следующий раз.

— В какой это следующий раз? Я сейчас заберу тебя домой.

— К себе домой? — удивилась девушка. — Зачем же?

— Хочу, чтобы ты бросила это дело, я не оставлю тебя здесь.

Голубые спокойные глаза Анжелы наполнились слезами.

— Зачем ты заставляешь девушку плакать? — упрекнул приятель.

— Не суй свой нос куда не следует, — отрезал Торик. А потом обернулся к девушке: — Не плачь, дорогая, я возьму тебя к себе домой, будешь жить у меня, как царица.

Анжела почувствовала искренность и нежность чувств в этом нескладном, простом парне и ласково обняла его.

Торик нежно провел рукой по ее щекам.

— У меня только одна тетя, и больше никого, — сказал он.

— А если она не согласится? — спросила девушка.

— Не бойся, — гордо сказал он, — дом принадлежит мне. Так что собирай свои пожитки и пошли.

— Давай отложим на утро.

— Нет, я хочу сейчас, не хочу, чтобы ты оставалась здесь больше ни на одну минуту.

Девушку одолевали сомнения. Куда она пойдет на ночь глядя с незнакомым человеком. Может быть, он хочет увести ее, замучить, а утром выпроводить на улицу.

— А где ты живешь? — спросила Анжела, чтобы хоть немного собраться с мыслями.

— Знаешь, где находится большой родник? Вот напротив этого родника мой дом.

— Давай лучше утром пойдем, — попросила девушка.

— Нет сейчас, собирайся, нам пора.

— Зачем нам нарушать ночью покой твоей тети?

— Моя тетушка с ума сойдет от радости. Пошли.

Анжела молчала, она колебалась, хотя в душе никакого страха не испытывала.

— Если боишься, в эту ночь можешь лечь спать с моей тетей, — предложил Торик, — а утром рано отправимся в церковь и обвенчаемся.

Анжела решительно поднялась, вытащила из-под кровати чемодан, уложила в него свое белье, затем надела пальто и шляпу.

— Ты куда собралась? — удивленно спросила подруга.

Вместо Анжелы ответил Торик:

— Ко мне домой.

Подруга Анжелы недоуменно молчала.

— Чего уставились на меня, она будет моей женой.

Увидев решительность и смелость Торика, Анжела взяла его под руку и положила голову ему на плечо. Торик обнял ее, поцеловал и сказал:

— Ангел мой, идем.

Анжела подошла к кровати спящей подруги и поцеловала ее. Та проснулась и спросонья подумала, что и к ней пришел клиент, быстро вскочила, но, увидев перед собой Анжелу в пальто и шляпе, так и застыла на месте.

— Куда собралась?

— К себе домой, — ответил Торик и взял чемодан Анжелы.

Анжела попрощалась с подругами.

— Приходи к нам, пока мы здесь, не забывай, — попросила подруга.

— Нет уж, дудки, ее ноги больше здесь не будет, — сказал Торик.

На улице Анжела прижалась к Торику и спросила:

— Мы пойдем прямо к тебе домой?

— Конечно, к нам домой.

— К нам домой, — радостно повторила Анжела и схватилась за сердце. Оно готово было выскочить из груди. Правда, где-то шевелилось сомнение, но радость брала верх.

«Нет, этот простой, неотесанный человек не обманет меня», — думала Анжела и прижималась к Торику.

— Как только устанешь, скажи, я возьму тебя на руки и донесу до дома.

— Нет, я не устану, — ответила Анжела.

Небо еще ниже придвинулось к земле, звезды, казалось, вот-вот посыпятся вниз. Аромат цветов на берегу реки был похож на аромат Анжелы, такой же свежий и легкий.

* * *

Турвантан спала, когда Торик зажег свет в комнате.

— Тетя Турик, вставай, я нашел себе жену.

Турвантан вскочила с постели и, раскрыв слипшиеся глаза, увидела Анжелу, которая, дрожа от страха, стояла на пороге.

— Что ты говоришь! — воскликнула Турвантан, протирая глаза.

— Смотри. Вот моя жена.

Словно онемевшая от испуга птичка, смотрела Анжела на Турвантан.

— Ах, она как ангел красива.

— Ее и зовут ангелом, — с гордостью сообщил Торик.

Турвантан обняла Анжелу, расцеловала ее.

— Тетушка Турик, мы проголодались, приготовь что-нибудь поесть.

Турвантан торопливо вышла из комнаты.

— Садись мой ангел, вот твой дом, все здесь твое, все, — сказал Торик.

Анжела посмотрела на чисто прибранную комнату и прослезилась.

— Что ты плачешь, — спросил Торик, лаская ее золотистые волосы своими грубыми пальцами.

— Это я от счастья плачу, — ответила она, сквозь слезы.

— Не надо, милая, не надо. С сегодняшнего дня ты не должна больше плакать. Пока я жив, на твоих глазах не будет слез.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное