Жизнь началась (СИ)

Это прозвучало слишком громко, а осы ненавидят, когда кто-то нарушает их покой. Жужжание становилось всё сильнее, пока одна за другой не появились осы-убийцы. Схватив сопротивляющегося Пита за руку, его разум всё ещё был затуманен, я побежала через весь лес к дому. Вот только путь оказался труднее, при каждом удобном моменте, Пит норовил скинуть меня в канаву или наткнуть на ближайшее дерево, отчего создавалось ощущение, что осы совсем близко. Миновав большую часть пути, Мелларк резко остановился и посмотрел на меня. По взгляду стало понятно, что приступ заканчивается, и он приходит в себя. Вот только времени ждать, у нас не было, жужжание было слышно, но тише.

– Пит, пошли, – умоляюще пролепетала я, не выпуская его руки, и слабо потянула его вперед. Он вновь посмотрел на меня, но его взгляд ровным счётом не выдавал ничего. Блондин пошатнулся и упал на холодную землю, местами усыпанную листвой. Его искусственная нога так и осталась стоять.

– Пит!

Ноль реакции. Я опустилась на землю рядом с ним и закрыла глаза, готовясь к боли, которую приносят укусы ос-мутантов.

====== Глава 10 ======

Но жужжания уже не было слышно. Осы отступили, но я не решалась подняться, ведь таких ситуаций никогда раньше не происходило. Может, они так хитроумно нападают на жертву, симулируя отступление и неожиданно возвращаясь, как только она теряет бдительность? Сумерки сгущались, ничего не было видно на расстояние большее вытянутой руки. Теплая ладонь коснулась моего запястья, пальцы сжались в непроизвольном жесте.

– Китнисс? – его голос был одновременно заспанным и взволнованным.

– Хвала Небесам! Ты можешь идти? – Пит ошарашенно кивнул, явно ожидая от меня другой реакции, – Тогда бежим!!!

Уже дома я смогла полностью, точнее почти полностью, рассказать любимому всю историю, что произошла с нами в лесу. И уже тысячу раз сумела пожалеть об этом. Невыносимым было видеть, как он вновь и вновь ненавидит себя за случившееся. Все свои царапины и синяки решено было свалить на ветки, чтобы не расстроить его ещё сильнее. Только Пит не сильно верил в мой рассказ.

– Почему ты не оставила меня в лесу? – его голос сейчас не выражал ничего, словно я говорила не с человеком, а с роботом.

– Как бы тогда я смогла жить, с грузом ответственности за спиной, что душил бы меня?

– Но ты рисковала своей жизнью.

– Неужели ты думаешь, что моя жизнь стоит дороже твоей? – в голосе появляются панические нотки.

– Так оно и есть. Жизнь чудовища, в которое я превратился не стоит и грязи под ногами.

– Не говори так!!! – начинается истерика, – Ты вовсе не чудовище! Как ты этого не понимаешь?! Ты жертва!

– Только ты так думаешь, – Пит невесело улыбается и встаёт с кресла, направляясь в нашу спальню. Я не смею остановить его.

Становиться слышно, как он возиться в спальне. Наверное, решил сегодня лечь пораньше. Я его понимаю, день выдался тяжелый и морально, и физически. Иду в душ, в надежде расслабиться под горячим потоком воды. Грязь, а вместе с ней и напряжение уходят, оставляя после себя место опустошенности, желание поскорее оказаться в крепких объятиях любимого и уснуть. Чистую одежду я взять забыла, а старую, как только сняла, бросила в стирку. Придется идти в одном полотенце. Может оно и к лучшему…

Пит сидел на нашей кровати, лицом к стене, не обращая ни на что внимания. Он даже не шелохнулся, как это было всегда, когда я опустилась на кровать рядом с ним. Движения не было и тогда, когда я обняла его, так, что слышала каждый удар измученного сердца.

– Ты ни в чём не виноват. Все хорошо, все хорошо, – я нежно поцеловала его в лоб, но любимый никак не отреагировал.

– Пит…

Ноль реакции, даже не посмотрел на меня.

– Пит, – последний раз позвала я и вновь безуспешно.

Собрав волю в кулак, я решила, что пора действовать. Встав напротив его каменного взгляда, которым он хотел пробить стену, я сделала как бы нарочное движение. Моё белоснежное, а точнее просто белое, полотенце без единого звука упало на пол.

– Ой.

Моё женское чутьё не подвело меня. Пит не просто смотрел на меня во все глаза, как будто впервые меня увидел. Он притянул меня в свои объятия, и мы оба оказались на кровати.

– Китнисс, – только и сказал блондин, прежде, чем поцеловать меня.

В этом поцелуе не было того, что было обычно. Он казался прощальным, словно намекавшим на скорую разлуку, но я знала, что ей не суждено случиться. Я не решалась прервать поцелуй, хотя в глотке воздуха я сейчас нуждалась больше всего на свете. Когда любимый, наконец, оторвался от моих губ, страх ледяной волной прошелся по телу. Его глаза пылали ненавистью второй раз за сегодняшний день. Это вновь случилось. Охмор показал, на что он способен.

– Боишься меня, Сойка? – в голосе слышался металл, что разрывал барабанные перепонки и острыми иголками впивался в сердце. Я ничего не могла ответить. Не в том положении, не сейчас, когда я нагая лежала под ним не в силах пошевелиться.

– Отвечай! – рявкнул блондин и с силой ударил меня ладонью по лицу, на глазах выступили слёзы, – Боишься меня?