Жизнь наградила меня

Иския представляет собой редчайший и удивительный феномен природы. Остров изобилует подземными ключами, минеральными, термальными и радиоактивными источниками. (Помните раскаяние Тифуса и медицинские таланты Аполлона?) Они вырываются на поверхность в виде шипящих «фумаролс» и окутанных облаками пара гейзеров, тончайших ручейков в скалах и мощных фонтанов. Термальный подземный бассейн под пляжем Маронти нагревает песок до 80 градусов Цельсия.

Искийские минеральные и термальные воды и грязи, называемые здесь «фанго», обладают поистине чудодейственными целебными свойствами. Это было известно и древним грекам, и римлянам. Здесь лечат артрит и ревматизм, желудочные и кишечные болезни, бесплодие, депрессии, болезни почек, печени, панкреатит. Вокруг чудодейственных искийских вод и грязей создано множество историй и легенд, а в наш просвещенный век – термальных парков, бассейнов, грязевых и минеральных ванн и всего того, что составляет гордость итальянского туризма.

Искию воспевали Плиний и Вергилий, Чарльз Анжуйский и Альфонс Арагонский, Виттория Колонна и Микеланджело. На Пекин любили жить и работать Ибсен и Ганс Христиан Андерсен, Мендельсон и Стравинский, Луиджи Висконти, Пазолини, Оден и Бродский.

Всё это я узнала, сидя на вдающейся в море террасе в доме моего друга Фаусто Мальковати. Но на термальные и грязевые ванны не было денег, а на туристические прогулки по Искии не было сил.

«Когда-нибудь я вернусь сюда, – обещала я себе. – Когда-нибудь я обойду пешком все шесть искийских городков. Когда-нибудь я буду плавать в искийских бухтах и нырять в море с ее скал и утесов. Когда-нибудь я обследую каждый закоулок знаменитого замка и прочту стихи Виттории Колонны и Микеланджело в оригинале. Когда-нибудь я спущусь в пещеры и гроты и поднимусь на вершину вулкана Эпомео. Когда-нибудь…»

…Мы не виделись с Фаусто с тех пор, как уехали из Италии в Америку, то есть целых двадцать лет. И я как-то, предложив журналу «Conde Nast Traveler» написать статью об Искии, получила «добро» и позвонила Фаусто в Милан.

– Есть надежда, что в начале апреля ты окажешься на своей даче?

– Очень даже окажусь. Мы всегда проводим там пасхальные каникулы.

…Итак, 30 марта я прилетела в Неаполь, села на быстроходный «алискафи» и направилась на остров моей мечты. Согласно туристским справочникам, на Искии из трехсот шестидесяти пяти дней в году двести шестьдесят солнечных, восемьдесят слегка пасмурных и только двадцать пять дождливых. 30 марта оказалось одним из этих двадцати пяти. В этот день небо было пасмурным, с низко нависшими тучами, из которых брызгал колкий холодный дождь. Серое беспокойное море таило угрозу, сопровождающие нас альбатросы и чайки кричали надрывными, требовательными голосами. Если бы я собиралась написать детскую сказку, то следующей моей фразой было бы: «Не иначе быть беде…» Настроение упало до абсолютного нуля. Наверно, я боялась встречи с Искией и с Фаусто, полагая, что никому из нас троих – ни острову, ни Фаусто, ни мне – прошедшие годы не пошли на пользу.

Как и в прошлый раз, у пирса стоял длинный ряд микротакси – мотороллеров с паланкинами, столь пленивших меня когда-то. Небритые таксисты курили и болтали в ожидании пассажиров. Я погрузилась в такси, дала адрес отеля «Джолли» и приготовилась к ностальгической поездке по острову. Но не пришлось. «Джолли» оказался в двухстах метрах от пристани. Шофер поставил на землю мой чемодан:

– Приехали, синьора, с вас 20 000 лир.

В микротакси счетчиков нет. 20 000 лир – это примерно 17 долларов, то есть бесстыжий грабеж. Шоферы, хорошие психологи, назначают цену, от которой клиент почти что упадет в обморок, но не посмеет не заплатить. Я покорно заплатила. Как только я вошла в номер, в дверь постучала горничная и внесла корзину цветов. «Фаусто в своем репертуаре», – подумала я и спросила:

– А где записка от синьора Мальковати?

– Цветы от администрации отеля, – сказала горничная.

– С какой стати?

– Подарок в честь открытия сезона… Пока что наш отель почти пустой, немцы начнут съезжаться через две недели.

– Немцы?

– Это наши главные клиенты.

Я распаковала чемодан, приняла душ и позвонила Фаусто. Телефон не отвечал, автоответчик безмолвствовал. Сырая пасмурная погода, наглый таксист, цветы по случаю пустующего отеля и отсутствие Фаусто отрезвили меня. Я вышла на улицу в черном настроении.

Дождь кончился, небо прояснилось, солнце заиграло в каплях дождя, еще не высохших на листьях и цветах. Я бродила по извилистым, убегающим в гору улочкам, пытаясь воссоздать в душе прошлое очарование этого места…

Иския изменилась. Шеренгой, впритык друг к другу, стояли запаркованные автомобили. На склонах белели скопления новых вилл, кубы и шестигранники отелей и пансионатов. Я даже набрела на шопинг-молл, что совсем не соответствовало образу сказочного острова. Всюду пестрели рекламы, плакаты, афиши и вывески, многие из них на немецком языке.