Жизнь наградила меня

– Итак, группа приезжает в следующую среду и остановится в гостинице «Европейская». Их привезут туда в два часа дня. На оформление туристов уходит обычно около часа. Всё это время Ула будет с ними в холле. Вы тоже окажетесь там. Случайно встретитесь и разговоритесь. К вашему удивлению обнаружится, что у вас есть общие знакомые. Если хотите, можете пригласить ее в гости.

Зачем ему Ула? Неужели им действительно нужна Ула? Вряд ли. Скорее всего, Ула просто наживка. Значит, им нужна я. Но зачем? В качестве международного стукача? Они прекрасно знают, что после дядиного приезда в доме толкутся иностранцы… Без паники, слышишь? Возьми себя в руки и ни на что не соглашайся.

– Нет, товарищ капитан, мне эта роль не подходит, мне не о чем разговаривать с вашей Улой.

– Полноте, она пока что не наша, – улыбнулся капитан. – А вы не скромничайте. Всем известно, какая вы общительная. Легко знакомитесь, умеете расположить к себе людей. Вы очень обаятельны, у вас, говорят, полгорода друзей… Поэтому я не даю вам никаких инструкций. Просто полагаюсь на вашу интуицию и здравый смысл, договорились?

«Всем известно, какая вы общительная… у вас, говорят, полгорода друзей». Прозрачный намек, что кто-то из моих друзей – стукач. Вероятно, ожидается взрыв возмущения и вопрос: «Кто говорит?» Но я не глотаю наживку.

– К сожалению, я не могу быть вам полезной.

– А если она привезла вам подарок от дяди и сама позвонит, вы с ней встретитесь?

– На следующей неделе никого из нас не будет дома, мы уезжаем.

– Куда, если не секрет?

– Это допрос?

– Нет, конечно… не хотите – не говорите… И все же я хотел бы понять, почему вы отказываетесь? Это же пустяк и отнимет у вас не больше часа.

– У меня нет даже часа заниматься пустяками.

– Ах, вот как! – капитан впервые повысил голос. – А если это не пустяк, если ваша помощь послужит безопасности страны?

И вдруг, без всякой видимой причины, я почувствовала облегчение. Будто кто-то Всесильный невидимой мягкой ладонью погладил меня по щеке, снял головную боль и этот отвратительный животный страх.

– Товарищ капитан, окажись моя страна в опасности, я без колебания отдам свою жизнь. Но это не тот случай, вы справитесь без меня.

– Уж позвольте судить об этом нам!

Капитан подошел к окну, раздвинул портьеры, убедился, что мы по-прежнему на Васильевском острове, и резко повернулся ко мне.

– Советский ученый обязан быть не только специалистом, он обязан быть гражданином, человеком с большой буквы! Человеком с чистой совестью. Понятно?

Еще бы непонятно, переходим к угрозам.

Приемник на все лады расхваливал доярку Нину Буйкову, надоившую по двадцать литров в день от каждой доверенной ей коровы. Капитан раздраженно вырубил его, и зеленый глаз погас. Воцарилась тишина, которую в старой русской литературе назвали бы зловещей. Наверно, она показалась зловещей не только мне, потому что щелкнул замок, и в щель внутренней двери всунулся крысиный нос начальника Первого отдела.

– Всё у вас хорошо? – осведомился товарищ Сопрыкин. – Еще нарзану не желаете?

– Всё прекрасно, – улыбнулся капитан. – Благодарю вас.

Нос исчез.

– А как продвигается ваша диссертация? – тоном усталого академика спросил капитан.

Прощай, кандидатская зарплата. Прощай, свободное расписание, библиотечный день и длинный отпуск. Похоже, что четыре года жизни псу под хвост.

– До сегодняшнего дня всё продвигалось хорошо.

– Когда намерены защищаться?

– Е. Б. Ж. осенью (Е. Б. Ж. – если буду жив, так Лев Толстой заканчивал описания планов на будущее в своих письмах).

Капитану, по-видимому, почудился мат. Он покраснел.

– Что вы сказали?

– Если не будет непредвиденных осложнений, то в ноябре.

– Осложнения, как вы выразились, целиком зависят от вас.

Наступила пауза. Разговор иссяк, и я посмотрела на часы.

– Куда вы спешите? – капитан потянулся в кресле, достал новую сигарету и стрельнул огнем зажигалки. – Допустим, вы успешно защититесь. А что потом? Собираетесь почивать на лаврах?

«Хорошо бы на лаврах, а не на нарах» – пришел в голову старый каламбур, но я промолчала.

– А почему бы вам не съездить к дяде в гости?

– Меня год назад не выпустили на конгресс в Польшу.

– Бывает, бывает. Но в данном случае я осложнений не предвижу. Вы поможете нам, а мы поможем вам…

Да, кстати, ведь вы – театралка, не правда ли? Сейчас билетов на Товстоногова или стоящих гастролеров достать практически невозможно. А у нас всюду есть бронь. Так что в случае затруднений не стесняйтесь, звоните. Поможем с билетами. – Он записал на клочке бумажки свои инициалы – С. Ф. – и телефон.

И тут меня взорвало от бешенства и унижения.

– За какую же дешевку вы меня принимаете, товарищ капитан! Даже если до конца моей жизни я не попаду в театр, мне и в голову не придет обращаться за билетами в КГБ!

– Ну и ну! – опешил капитан. – Любите же вы нас! И все же телефон возьмите. Позвоните мне насчет Улы. Я крепко рассчитываю на вашу помощь. А если до воскресенья от вас звонка не последует, разыщу вас сам.

Он встал, подал мне дубленку, вставил ключ в замок и заслонил дверь спиной.