Жизнь наизнанку

Отец, огромный и высокий полный мужчина с черной бородой, Игорь Власов, готовил блюда и управлял продажами, а иногда и выгонял некоторых особо шумных клиентов. Мать Оксана — красавица с творческой и нежной душой — играла в уголке на флейте, чьи чарующие звуки не только привлекали соскучившихся по красивой музыке клиентов, но иной раз и понижали градус особо бурной перепалки. Да и красивая женщина в подобном заведении лишь подчеркивала богатство и изысканный вкус блюд. Не каждая забегаловка в метро могла себе позволить кормить клиентов настоящей свининой. Витька же, как и положено юному подмастерью, скользил меж столиков, вытирал их от крошек и жира, собирал грязную посуду, ну и был доволен. Именно. В отличие от сверстников с платформы, у него была настоящая работа, не требующая от него унижения. Он не воровал и не попрошайничал, а крутился в высших сферах общества, представители которого за трепетное отношение к работе нет-нет, а одаривали мальчишку пулькой.

Нося подносы и убирая со столов, он любил слушать. Иной раз мимо его ушей проносились непонятные названия, или интересные обрывки фраз, из которых можно было сложить вполне себе полную картинку. И Витька понимал, что не всякий ребенок на станции может похвастать таким обилием необъяснимых фактов о жизни в метро, и ужасно гордился этим, стараясь прислушиваться намного старательней. Это же в сто крат интересней, чем без конца слоняться по станции.

— А знаешь, не так давно наш дом чуть не пал под нашествием мутантов… этих… черных…

— Да-да! Говорят, герой один все метро обошел, чтобы спасти всех нас.

— Все бы ничего, да вот только опять оружие применили. Какое? Не знаю точно, но, похоже, то же, что разрушило наш мир.

За другим столиком:

— Слышь, есть совершенно точная информация!

— Да я тебе говорю!

— Нет… мне в Полисе совершенно надежный человек сказал.

— Повторюсь… Полярные зори! Да! И я при первой возможности туда…

И совершенно мистические:

— Знаешь, сколько ни путешествую с караванами, но таинственнее станции Полянка не видывал. Раз десять через нее проходили! И все разы она разная! Прикинь? Словно живая она и постоянно меняется, будто чувствует тебя и к тебе приспосабливается, к твоему настроению, к состоянию. Я тоже не понимал, в чем дело…

Или это:

— Знаешь, Лёх, чего я только не повидал в темных туннелях. Рассказывать и то страшно. Но есть у меня мнение одно, шибко интересное. Жуткие монстры существуют… да нет! Ты дослушай! Нет, не напился! Все дело в страхе! Если один раз не успел с ним совладать и посмотреть в глаза ужасу, то он как пиявка будет преследовать тебя, охотиться и, наконец, прочно прицепится к твоей жизни, к тебе. Я вот знавал человека, который уже привык, что его преследуют монстры. Да-да. Он даже разговаривает с ними, а иногда и совета спрашивает. Не веришь? Видел я, как он в пустом темном углу взгляд в пустоту уставил и говорит, говорит… Сбивчиво и торопливо. И постоянно оглядывается, будто боится, что кто-то увидит. А потом вывел я его на чистую воду, прижал в темном закутке, где никто не мог нас слышать. Он и рассказал, что разговаривает со своим монстром. Мол, прицепился он к нему еще во времена войны Ганзейцев с Красными. И больше не уходит. Не веришь? Вот и я не верил, пока не вспомнил, что до войны шибко умные величали такое состояние «уход от реальности», или эскапизм. Вот! Просто закрылся тот чувак от мира, погрузился в свой, там и живет. А монстр — не монстр, каждому свое… Чего со страху не привидится? Тут с зебрами разговаривать начнешь! Или лягуху в жены возьмешь. И сдается мне, что это состояние особо сильно после грибов глюконосных… Такие дела, да…

В этот момент Серега Каменев — известный на станции бандюга-рэкетир вскочил из-за столика и, выплеснув в лицо оппоненту содержимое кружки, заорал:

— Ты за кого меня принимаешь? А?! Урод конченный! Ты мне за свои слова ответишь, чмо!

В палатке повисла тишина, разговоры стихли, звук волшебной флейты оборвался, обстановка как-то сразу накалилась. Посетители повернули головы в сторону разгорающегося конфликта, Витька застыл с тряпкой в руке. А собеседник Камня несколько секунд молча и неподвижно сидел, но все видели, как тяжело поднимаются плечи: мужчина явно пытался сдержать рвущуюся наружу ярость. Но не выдержал, в один момент вскочил и опрокинул столик на обидчика, отчего Сереге пришлось резко отступить. И как по команде палатка пришла в движение: люди устремились к выходу, Витька с матерью за стойку, а отец достал из-под стола двустволку и направился к дерущимся. Он мог бы и одним своим весом задавить обоих, но оружие в руках — безоговорочный аргумент.

— Эй! — Игорь помахал стволом между распетушившихся бандитов, которые нехотя отвели друг от друга взгляд. Вороненный ствол гораздо больше привлекал внимание. — Уроды! А ну живо вон отсюда! Я считаю до трех…

— Сенька, слышь? — Камень обратился к человеку, с которым только что собирался драться. — До трех он считает. Сечешь?!