Жизнь наоборот

Кузина удивилась собственной смелости. Впервые заговорила на профессиональном языке, пока, правда, мысленно. Ещё недавно слово «сожитель» пугало её, она внутренне сжималась, словно слышала нецензурную брань.

— Вы вместе живёте? — спросила она, перелистывая страницы.

— Почему вместе? — вскрикнула Лариса. — Ничего не вместе. У нас всё отдельно!

Иван хрипло засопел. Сейчас снова закипит. Алина посмотрела в окно, на стол, на стену. Что она хочет понять? Что? Это обычный грабёж. «Глухарь». Можно понять поведение потерпевших. Оба уставшие, обычные люди, они хотят спать, есть, мыться. И она тоже устала. А ещё целый день впереди.

— Ваша регистрация не совпадает с местом проживания. Будьте добры, напишите адреса, где вы снимаете жильё.

Она снова протянула два листа бумаги. На этот раз всё обошлось вполне мирно. Иван и Лариса быстро записали адреса и посмотрели на дверь.

«Понимают, что никто не будет искать грабителей. “Глухарь” он и есть “глухарь”», — подумала Алина, протягивая паспорта.

— Я вам позвоню ещё, — сказала она многозначительным тоном.

Впрочем, Алина не собиралась им звонить. В эту минуту перспектива раскрытия преступления казалась настолько безысходной, что ей хотелось как можно быстрее избавиться от этой парочки. Иван и Лариса догадывались, о чём думает симпатичная девушка за казённым столом. Никто никого искать не станет. Примет преступников нет. Свидетелей нет. Ничего нет. Вместо инкассации произошла кассация. В большом городе таких ограблений совершается великое множество. И этот грабёж — иголка в стоге сена.

После ухода потерпевших в закутке остался тяжёлый запах. Хотя внешне оба выглядели вполне благополучными людьми, не бомжи, не с улицы. Предприниматели, продуктами питания торгуют. Алина открыла окно и проветрила помещение. Продержаться бы до вечера. Дома сейчас хорошо, мама ждёт, может, она что-нибудь вкусненькое приготовила. При мыслях о доме стало немного легче. Хотя со вкусненьким не выгорит. Мама не любит готовить. Вечно жалуется на отсутствие денег. Пенсии матери на жизнь не хватает, а оклад дочери целиком ушёл на обновку. Всё равно дома хорошо. Алина сдвинула бумаги в стол и схватилась за телефонную трубку. Звонил дежурный.

* * *

По дороге в дежурку встретился Денис Хохленко. Немного вертлявый, глаза бегающие, весь дёрганый какой-то. Сейчас начнутся насмешки. Кузина приняла боевую стойку.

— Ну что, Алина Юрьевна, есть перспективы по грабежу? — спросил Хохленко, пряча взгляд.

Непонятно, о чём он думает. Хочет казаться своим, всегда пристанет, что-нибудь скажет, и непременно ласковое, приятное, но от его добрых слов становится мерзко, а в бегающие глазки невозможно заглянуть, ускользают.

— Перспективы всегда есть! Даже в морге! — бодро отчеканила Алина.

Слегка прижавшись к стене, она благополучно миновала раскинутые руки Хохленко. Почему в мире столько несправедливости? Если бы на его месте появился Воронцов с распростёртыми объятиями, как было бы славно! Не судьба, вместо Димы дорогу перегородил противный Хохленко. Но пришлось изображать милую девушку.

— Рад за тебя, — приуныл Денис, видимо, поверил в перспективы раскрытия грабежа.

Пусть верит. Главное, что дорогу уступил.

— А ты как? — соблюдая формальности, крикнула на бегу Алина.

— Домой отпустили!

От неожиданности Кузина споткнулась и чуть не упала, но вовремя притормозила. Очередная несправедливость! Всех по домам распустили, а её дежурить заставили. И куда Воронцов подевался? Неужели, забыл попрощаться? Ах да, они же коллеги. Братья по разуму. А с братьями обращаются по-братски. Алина мотнула головой и понеслась дальше по коридору.

В дежурной части ждал участковый. На территории района новый грабёж. Двое в масках ворвались в магазин впритык перед инкассацией, два пистолета, две сумки… Всё по прежней схеме. Магазинчик из серии «24 часа». Просроченные продукты, переклеенные ярлыки, устаревшая маркировка. Явочное место для ночных посетителей. Странно, но и это происшествие можно было внести в разряд житейской несправедливости. Ночной грабёж расценили как резонансное преступление, а утренний записали в разряд обыденных. На осмотре места происшествия всего два сотрудника: участковый и оперативница. А ночью согнали весь личный состав отдела. Пригнали под барабанную дробь, жёстко и бескомпромиссно, зато сейчас тишь и гладь, словно ничего и не случилось. Алина торопливо записывала показания продавщицы. Собственник магазина находился в отъезде. Закончив с рутинной обязанностью, Алина обратилась к участковому:

— Это ваша территория?

— Не-а!

В его возгласе звучало неприкрытое ликование. Было чему радоваться. Преступление совершено на чужом участке. Участковому меньше мороки.

— Алинка! Ты пиши здесь, пиши, а я пошёл?