Жизнь наоборот

— Мы скоро поженимся, а пока временно снимаем квартиру в соседнем парадном, но нам мешает шум по ночам, — сказал Денис, коротко объяснив ситуацию с «соседями» за стенкой.

— Мы сотрудники полиции, — добавила Алина, немного жеманясь: мол, работа у нас трудная, ночи короткие, выспаться не мешало бы.

Управдомша глядела на них широко открытыми глазами, находясь, по всей видимости, в состоянии нахлынувшего ужаса. Затем изучила удостоверения, записала фамилии и также внимательно рассмотрела обоих сотрудников. Осмотр документов и будущих молодожёнов произвёл нужное впечатление. Управдомша с почтением выслушала просьбу и задумалась; причём думала долго, настолько долго, что ребята стали поглядывать на часы, висевшие на стене.

— Да, она приходила жаловаться, что трубы у неё засорились, — после долгого молчания выдавила из себя женщина.

Было видно, что она не хочет разговаривать, что собеседники ей почему-то противны.

— А вы что? — в один голос воскликнули Денис и Алина.

— А я ничего, — пожала плечами управдомша. — А что я? Ничего.

— Вызовите Нинель Петровну, пожалуйста, скажите, что надо трубы прочистить!

Они кричали в голос, одновременно, хором, надеясь выдернуть управдомшу из вековой восточной печали. Ничего у них не вышло. Она снова задумалась, но не настолько долго, как в предыдущий раз, и, помолчав, вытащила из объёмистой сумки записную книжку, похожую на амбарную книгу. Медленно полистала потрёпанные страницы, найдя нужный номер, записала на бумажке и отдала Денису, из чего Алина сделала вывод, что на Востоке по-прежнему преобладают приоритеты с мужским началом.

— Сами звоните, сами вызывайте. Если я позвоню, тогда трубы чистить надо!

Денис скривился, за ним то же самое сделала Алина. Эту женщину никто не переубедит. Управдомша, произведя ряд действий, снова погрузилась в нирвану. Денис хотел посоветовать починить домофон в жилконторе, но передумал. Его слова остались бы висеть в воздухе, не достигнув ушей адресата. На том и покинули жилконтору.

— А я знаю, что нам делать, Дэн! Мы представимся работниками ЖЭС. Ты сантехник, а я… ой, а кто я? — захлопала глазами Алина, подыскивая себе подходящую должность.

— А ты инженер по канализации. Управдомша нас не сдаст. Ты видела, какая она? Медитирует прямо на глазах. Нет, она нас не сдаст. Йоги своих не сдают!

На этом и остановились. Предстояло выбрать время операции, затем плотно пообедать, чтобы не мучиться во время длительного стояния под дверью квартиры Нинель Петровны. Кого идут задерживать, решили оставить в тайне, предотвращая утечку информации. Тем более, что в отделе было не до них. Там ходили проверяющие, контролирующие и другие важные и не очень важные лица.

Участкового сразу забраковали и всячески избегали, стараясь не попадаться ему на глаза:

— Это самая коррумпированная прослойка в наших стройных рядах! Участкового с собой не берём!

Короткий приговор был приведён в исполнение. Забракованный участковый ничего не узнал о предстоящей операции. В кафе немного успокоились. Нервное напряжение ушло, оставив после себя лёгкое волнение. Скромный и недорогой обед привёл боевую команду в благодушное настроение.

— Ты хоть веришь в удачу, Дэн? — спросила Алина, ковыряя лист салата, однако листочек игриво увиливал от зубастой вилки.

— Верю не верю, какая разница! Надо проверить адрес, чтобы не было сомнений. Если бабка окажется законопослушной гражданкой — извинимся, раскланяемся: типа, простите нас, неразумных. А вдруг у неё в квартире два трупа лежит? Что тогда?

— Ещё два? Куда так много! — испугалась Алина, подцепила-таки злосчастный листик.

— А фиг её знает! Какая-то ненормальная эта Нинель Петровна. Вот скажи мне, куда подевалась её подружка? Эта, как её… Людмила Евгеньевна?

— Уехала в санаторий, на юг, в Турцию, — перечисляла Алина возможные варианты отсутствия.

— В Турции переворот, туда никто не ездит, одни ненормальные. А впрочем, кто её знает, эту Людмилу Евгеньевну? Она ж подружка Нинель Петровны, — вздохнул Денис и взглянул на Алину. — Идём?

— Идём, Дэн!

По Вознесенскому проспекту вприпрыжку бежали двое, не обращая внимания на удивлённых прохожих. Им было весело. Впереди манило прекрасное будущее. За ним они и бежали, боясь опоздать.

* * *

На лестничной площадке в углу радостно и нежно попискивала влюблённая парочка, скреплённая объятиями; со стороны не разобрать, кто из них кто: где парень, а где девушка. Нинель Петровна тяжело поднималась по лестнице. Сегодня она устала, и сердце прихватило. Никогда такого не было. Позвонили из ЖЭСа, велели прийти; сказали, будут трубы чистить. Трубы забились, вода не проходит. Нинель Петровна оперлась на перила и с укором посмотрела на целующуюся парочку. Совсем обнаглела молодёжь! Везде у них притон: где притулятся, там и совокупляются. В доме, где жила Нинель Петровна, она прослыла ярой поборницей утраченной нравственности.