Жизнь (не) вполне спокойная

Больше массажист меня не опрашивал. Оказалось, что моя личная хворь не какое-то новое и неизвестное науке заболевание, у нее есть свое строго научное название, и для лечения следует применять определенный сбор трав. Требуется применять настой внутрь и делать припарки. Ну и отлично, мне очень даже понравилось. Пить травки — дело несложное. А вот горячие припарки-катаплазмы…

Попробуйте, пожалуйста, одной рукой положить на плечо обжигающую травяную массу в марлечке, прикрыть это пленкой, сверху водрузить толстый слой ваты, чтобы не остывало, и все это сооружение крепко прибинтовать.

Однако муки мои постепенно сходили на нет, и через два месяца у нас с массажистом состоялся такой разговор.

— Так больно? — подозрительно спрашивал он.

— Нет.

— А сейчас?

— Нет.

— А здесь?

— Тоже нет.

— А тут?

Я рассердилась:

— Ну почему вам так хочется, чтобы мне было больно? Ну не болит, я с этим ничего поделать не могу! Я уже могу держать руку в кармане и застегивать юбку на попе! Не болит, и всё тут!

— Так, значит, я вас вылечил?! — изумился массажист.

Гениальный специалист!

Остаток смеси лечебных трав я положила в коробку из-под обуви и тем самым осчастливила своих кошек безмерно. Они просто с ума сходили по этой коробке, не могли от нее оторваться. Меня это недолго удивляло, так как я вспомнила, что в рецептуру входила малая толика валерианы, совсем чуть-чуть, но кошкам для безразмерного счастья вполне хватило.

Не устаю повторять: во всех горестях и невзгодах обязательно найдется какой-нибудь утешительный момент, может, и маленький, и только один, но зато какой!.. Словом, надо ценить, что имеешь!

Здоровье мое постепенно приходило в норму, правда, не так скоро, как мне бы хотелось. События того периода я помню фрагментарно. Роберт по моей просьбе делал записи на листочках, но потом часть листочков потерялась.

В следующее путешествие меня собирали Зося и пани Хеня. Без пани Хени не обошлось бы, потому что мои вещи она знает лучше, чем я. К тому же на каждое предложение взять на всякий случай ту или иную вещь я отвечала согласием. Что мне, жалко? Я настаивала только на том, чтобы до самого французского Ла-Боль мне не нужно было бы вытаскивать свой чемоданище из багажника.

Решение вполне правильное, потому что на кой ляд мне в Берлине или Амстердаме три купальных костюма или вечернее платье и лодочки на шпильках? В Ла-Боль они тоже мне пригодились бы, как телеге пятое колесо, но мало ли что может подвернуться в Европе? Я тертый калач и точно знаю: стоит отказаться что-нибудь взять с собой, как обязательно окажется, что это и есть жизненно важная вещь!

Кстати, о трех купальниках. В Ла-Боль стояла чудесная погода. День за днем небо оставалось чистым и ясным, как хрусталь. Если учесть интенсивность водных процедур, то я постоянно сушила на балконе купальный костюм, жаркое солнышко исправно делало свою работу. Один купальник сох, второй я надевала. Получалось идеально.

И вот как-то раз я отдыхала в салоне между двумя процедурами. Вдруг послышался какой-то странный шум. Я подняла голову, огляделась и увидела, что по оконным стеклам барабанит сильный ливень. Господи, просто водопад! Я выглянула из окна — так и есть. На балконе со вчерашнего дня болтался мой купальный костюм. Замечательно! Второй костюм был на мне, но и он через пару минут станет мокрым.

И тут я обрадовалась, вспомнив, что прихватила из дома еще и третий купальник. Зачем я это сделала, сказать вам не могу. Так что какой-то смысл в лишнем багаже все-таки есть.

По дороге в Ла-Боль мы остановились переночевать в Берлине. Правда, адрес гостиницы мы не уточнили, а наш навигатор упорно домогался точного адреса.

До гостиницы мы все-таки добрались нормально, но тут начались приключения.

Все нормальные люди, получив ключи от номеров 209 и 210, едут в лифте на второй этаж, поскольку такую нумерацию используют отели во всем мире. Действительно, на втором этаже тянулись комнаты с номерами больше двухсот, но наших там не оказалось. Мы обошли весь этаж, сунули нос в самые темные закоулки — безрезультатно. Тут нам пришло в голову вернуться вниз на ресепшн и спросить дорогу.

И оказалось, что нужно сначала подняться на четвертый этаж, найти лифт, который считает, что он находится совсем даже не на четвертом этаже, а на третьем, спуститься на первый этаж и там уже искать наши комнаты, потому что на самом деле это будет не первый, а второй этаж. Наши комнаты прямо рядом с лифтом, только вот до лифта на четвертом этаже нужно долго идти. Какое счастье, что у меня все чемоданы на колесиках!

Роберт записал весь этот бред на листочке, и это было первое приключение.

В Амстердаме к гостинице можно подъехать только до десяти утра. Потом нужно съехать на стоянку в глубокое подземелье и сражаться с лифтом, чтобы вывезти багаж с минус шестого этажа. В гостинице надо подняться на лифте на второй этаж, пройти длинным коридором к другому лифту и попасть на третий этаж. На третьем этаже номера комнат почему-то начинаются с двойки — вот такая система нумерации по-голландски…