Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

Во время пребывания в Париже мне пришлось принять у себя в отеле много русских эмигрантов, большинство которых в свое время занимали очень видные посты. Я имел долгую беседу с А. И. Гучковым и с Лианозовым. Последний очень интересовался нефтяными делами и спрашивал о возможности концессий. Такие же вопросы мне задавал Г. Л. Нобель (младший брат Эмануила Людв. Нобель). Конечно, я не мог сообщить им ничего утешительного, так как большевики от продажи заграницу нефти и ее дистцлятов ожидали получить значительные количества крайне необходимой для них валюты. Очень интересовался получением концессии Г. Сиу, имевший в Москве конфектную и мыловаренную фабрики; все его состояние находилось в русских бумагах, и он с приходом большевиков потерял все свое состояние. Я не могу припомнить всех лиц, которые посетили меня в Париже, но я принимал и утром, и поздним вечером всех желающих меня видеть, если только они имели какое-либо отношение к российским делам.

В первую очередь по приезде в Париж я посетил моего друга И. Е. Фроссара, который в конце 1918 года оставил Россию и приехал в Париж, где стал во главе общества Сош-panie Nationale des Matieres Colorantes, которое имело в виду наладить производство красок во Франции; это общество Субсидировалось правительством. Благодаря И. Фроссару и его брату Людвигу, которые были специалистами в красильной промышленности, это общество стало на твердую почву и быстро наладило производство как полупродуктов, так и красок, наиболее необходимых для текстильной промышленности. Надо иметь, однако, в виду, что после окончания войны и об’явления перемирия, французское правительство командировало комиссию в Германию, которая должна была закрыть работу всех заводов, работающих на оборону. Во главе химической подкомиссии был послан И. Фроссар, который сделал полную ревизию всех химических заводов на Юге Германии, об’единившихся во время войны в громадный трест И. Г. (Interessen Gemeinschaft). В него вошли заводы Bayer Co., Leverkusen, Badenische Aniline Soda Fabriken, Ludvigs-hafen, Farben Industrie (Frankfurt) и другие. Директором всего треста был избран Дюисберг (Duisberg, замечательный организатор и высоко образованный и талантливый инженер). В правление И. Г. входили выдающиеся инженеры Bosh, Hess и др., с’умевшие поставить химическое дело в Германии на первое место во всем мире. И. Фроссар получил неограниченные полномочия по ревизии химической промышленности в Германии и с своими помощниками был в состоянии не только узнать все секреты производства, но :и заполучить все необходимые планы и чертежи аппаратуры, что являлось крайне необходимым для установления в кратчайший срок подобных производств в своей стране. Немцы после проигранной кампании были в таком состоянии, что беспрекословно исполняли все приказания, которые исходили из Парижа. И. Е. Фроссар предложил мне осмотреть вновь построенный завод красок недалеко от Парижа (около 50 кил.), и я, вместе с его братом, Людвигом, предпринял эту поездку. Я был удивлен, с какой быстротой был оборудован завод и началось производство красок. На этом заводе я встретил знакомых химиков-фран-цузов, которые работали во время войны в моем химическом комитете, а перед войной вместе с Фроссаром работали на заводах Коншина, в Серпухове, и Н. А. Второва, в Москве. Я встретил также двух русских химиков, тоже из бывших моих сотрудников по Комитету.

Многие из французских промышленников хотели меня видеть, зная меня по моей деятельности во время войны, и потому Фроссар предложил им устроить мне завтрак и пригласить также Пенлеве, бывшего во время войны военным министром; это он, по ходатайству министра Альбера Тома, наградил меня Командорским Орденом Почетного Легиона. На этом завтраке собралось около 30 человек, и в течении трех часов велась очень оживленная беседа о прошлом и о настоящем, причем мне пришлось говорить больше всех и отвечать на вопросы, связанные, главным образом, с установившимся режимом. Очень прочувственную речь сказал Пенлеве, в которой оттенил значение помощи России во время войны и выразил пожелание, чтобы поскорее началась совместная работа между двумя дружественными нациями, которым не о чем спорить, но которые заинтересованы в поддержании мира между всеми народами в Европе. На эту речь Пенлеве мне пришлось сказать несколько слов, в которых я подчеркнул, что моя родина часто оказывала помощь другим странам, находившимся в трудном положении, а кроме того, я позволил себе прибавить, что русский гений вложил в сокровищницу

человеческих знаний большие достижения, как в науке, так в искусстве и музыке. В настоящее время наша страна находится в тяжелом положении, и мы просим дружественную нам нацию оказать посильную помощь. .