Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

Упразднение Главного Химического Управления в то время, когда мы в течении 8 месяцев вели интенсивную работу для восстановления промышленности и ее дальнейшей правильной организации, представляло самую вопиющук> нелепость, какую только можно себе представить. Инициатива этой глупейшей меры принадлежала, несомненно, председателю ВСНХ П. А. Богданову, которому мое назначение в Президиум и начальником Главхима было вообще не по сердцу, так как он хотел видеть на этом посту своего товарища по Московскому Техническому Училищу, С. Д. Шейна. И тогда, а в особенности теперь, после того, как жизнь среди большевиков научила многому, я понял всю интригу против меня; человек, призванный руководить промышленностью СССР, из своих мелочных расчетов не постеснился погубить важное государственное дело...

Упразднение Главхима облегчалось тем, что я долго отсутствовал и временное управление делами, по распоряжению П. А. Богданова, было поручено не моим заместителям Аккерману и Шварцу, а С. Д. Шейну. Для временного исполнения обязанностей не надо было спрашивать ни Политбюро, ни другие органы. С. Д. Шейн, будучи большую часть времени в нетрезвом состоянии, начал портить намеченную программу, вступил в конфликт с Аккерманом и стал жаловаться Богданову. Это было как раз на руку последнему, и он провел полную ликвидацию Управления, даже не узнавши моего мнения по этому крайне важному вопросу, касающемуся не только дальнейшего развития мирной химической промышленности, но также и для обороны страны. В этом поступке сказался весь характер П. А. Богданова, совершенно непригодного для крупной государственной деятельности и можно было лишь удивляться близорукости тех людей, которые утвердили подобное постановление Президиума ВСНХ. Надо только заметить, что Рыков, зам. председателя Совнаркома, в то время был заграницей, где ему делали серьезную операцию, а Ленин в это время также находился в очень болезненном состоянии и, быть может, не мог вникнуть во все детали столь безрассудного постановления. Мне еще придется не раз возвращаться к характеристике деяний П. А., с которым мне приходилось часто встречаться в течении моей жизни.

Узнав о ликвидации ГХУ, я очень опечалился за исключительно пренебрежительное отношение к такой важной отрасли промышленности, а вовсе не потому, что лишился должности начальника этого управления. Я был оставлен членом Президиума ВСНХ и на мне лежало попрежнему наблюдение за всей химической промышленностью, но я имел в своем распоряжении только одну секретаршу и ни одного инженера, сведующего в химической промышленности. Мне предоставлялось право, по соглашению с начальником Производственного Отдела ВСНХ, требовать данные и помощь от лиц, входящих в этот Отдел по химической части. Интересно отметить здесь, почему я остался членом Президиума ВСНХ, несмотря на уничтожение Главного Химического Управления. Об этом мне рассказал по наивности сам председатель ВСНХ Богданов, когда я вернулся из заграницы. Как я раньше уже сообщил, члены Президиума ВСНХ выбирались С’ездом Советов Народного Хозяйства, которые собирались ежегодно. Но на верхах было решено отменить такой порядок: зачем де чиновники народного хозяйства будут выбирать себе начальство? Это очень демократично, но не удобно для большевистской власти. Гораздо удобнее прямо назначать членов Президиума через Политбюро. Во время моего пребывания заграницей в закрытом заседании под председательством Богданова было решено число членов сократить до семи и так как ГХУ было уже ликвидировано, то само собой я подвергался исключению. В. И. Ленин очень интересовался составом Президиума и не один раз спрашивал Богданова по телефону, кто войдет в его состав. Когда Богданов сообщил ему, что решено оставить только 7 членов вместо 10, то Ленин спросил: «а Ипатьев входит в состав?» И получив отрицательный ответ, тотчас-же заметил: «Необходимо, чтобы Ипатьев входил в состав Президиума при всяком числе членов».