Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

По приезде в Берлин я встретился с И. Т. Смилгой, который приехал в Берлин с целой комиссией по нефтяным делам, для решения различных вопросов связанных с возможными концессиями и заказами оборудования. Главным помощником ему в этом деле был проф. Рамзин, который работал в Главном Управлении по Топливу в качестве консультанта. Смилга пользовался большими симпатиями Ленина, и во время гражданской войны был политическим комиссаром Северо-Западной Армии. Он был латыш и до войны занимал должность учителя в одном из учебных заведений Латвии, преподавая, насколько я помню, историю и русскую' словесность. Это был человек с хорошим образованием, владел отлично речью, говорил с большим авторитетом и в своих действиях отличался решительностью и настойчивостью. Ему было тогда около 31-32 года, цветущего здоровья и с симпатичными чертами лица. Он был несомненно убежденным коммунистом и на меня производил симпатичное впечатление своей прямотой и отсутствием боязни высказывать свои убеждения, хотя бы они шли в разрез с мнениями его товарищей по партии. Я считал тогда, что он выше всех остальных членов Президиума и что собственно ему надо было бы руководить ВСНХ. В заседаниях Президиума я никогда не слыхал от него каких-либо нелепых предложений, и если иногда, не зная всех деталей дела, он делал возражения, то его всегда можно было убедить и склонить на свою сторону. Я не раз это испытывал на себе в особенности в вопросе о возрождении коксобензоловой промышленности. Он был безусловным поклонником НЭП’а, сильно поддерживал план соединения промышленности и торговли в один комиссариат, был против азиатских методов торговли и пр. Вследствии своего прямого характера, он имел, не мало врагов и в особенности он встречал большие препятствия для проведения целого ряда мер по топливной промышленности со сторны А. И. Рыкова. «Придется уйти в отставку, — говорил нам Смилга, — не могу ладить с Алексеем (Рыковым)». И, действительно, Смилга оставался в Президиуме ВСНХ только два года и был потом перемещен на другие должности, не соответствующие его способностям.

Смилга рассказал мне о состоянии здоровья Ленина, которого он видел перед от’ездом и об’яснил мне (может быть, многое скрывая), что Ленин очень переутомлен, не может спать по ночам, похудел и пр., но опасного в его болезни ничего нет, — ему нужен лишь продолжительный отдых. Я был очень рад встретиться с Рамзиным в Берлине, так как он мне внушал большое доверие и был несомненно очень способным человеком и специалистом в своей области. Он задумал выстроить Тепло-Технический Институт в Москве и заручился поддержкой Смилги, который ассигновал ему на это хорошие средства, понимая то значение, которые будут иметй все научно-технические исследования по сжиганию различных видов топлива в лабораторных и полу-заводских условиях. Я считаю, что эта поддержка Смилгой подобного Института достаточно рисует его, как человека, способного широко охватить те задачи, которые на него были возложены. Так как мы жили в одной и той-же гостинице, то очень часто вместе обедали, а по вечерам вели продолжительные беседы на различные темы, не боясь подчас быть очень откровенными.