Жизнь по обмену

Хихикнув, она встает. А уже несколько секунд спустя ставит ноутбук на крышу и, охнув, подтягивается сама.

– Ты же в курсе, что я выпила и сейчас совсем одна в пустыне, да? Если свалюсь отсюда, то меня никто никогда не найдет.

– Просто скажи мне, где именно ты находишься. Тогда я вызову службу спасения, если упадешь.

Холли смеется еще громче, но тем не менее дает мне точное описание места своей стоянки. На всякий случай.

– О’кей, а теперь ложись на спину, – велю я и наблюдаю, как она устраивается на крыше фургона. Там, где я сам просидел столько вечеров, размышляя о смысле жизни. – Сделай подсветку на экране как можно меньше и почти закрой крышку компьютера.

Так мне практически ничего не видно, но это не страшно. Мне все равно кажется, что я с ней. Закрываю глаза, прислоняюсь спиной к стене и слушаю ее размеренное дыхание.

– Что ты видишь? – тихо спрашиваю я.

Проходит минута, прежде чем Холли отвечает.

– Это просто чудесно, – шепчет она. – Оно такое огромное. По-моему, я никогда не видела столько звезд сразу.

Перед моим внутренним взором предстает именно тот вид, который в этот момент должен открываться перед ней. Небо, усыпанное столькими звездами, что кружится голова.

– Паскаль…

– Да?

– Это действительно Млечный Путь?

У меня вырывается тихий смех:

– О да, это Млечный Путь.

– Это… – Холли замолкает, и я прекрасно понимаю почему. То ошеломляющее ощущение, которое возникает, когда ты осознаешь, насколько на самом деле мал по сравнению с Вселенной… оно слишком хорошо мне знакомо. И как бы хотелось сейчас быть рядом с Холли, чтобы видеть ее лицо, пока она переживает такие же эмоции, что и я в свою первую ночь в пустыне.

– Я… – начинает она, потом делает глубокий вдох. А когда продолжает, у нее слегка дрожит голос. – Думаю, я не смогу просто так вернуться в свою прежнюю жизнь, после того как все это закончится.

От важности ее слов у меня подпрыгивает сердце. В них скрыто столько желания найти смысл. В работе, в жизни, в том, что ты привносишь в этот мир.

– Ты и не обязана, – негромко отзываюсь я. – Ты можешь быть кем захочешь. Нужно просто набраться смелости.

17 Холли Пустыня Мохаве, Калифорния

Жизнь в фургоне покоряет меня. В пустыне я провожу два дня. По утрам распахиваю двери и смотрю, как солнце поднимается из-за горизонта, пока не становится слишком жарко, чтобы находиться снаружи. Затем запираюсь в фургоне, пишу последние главы рукописи, рисую в планшете или скетчбуке, снимаю, когда хочется облечь свои мысли в слова, и теряю чувство времени и пространства, целиком поглощенная работой. Орландо предпочитает дремать на кровати – на пассажирском сиденье ему часто чересчур жарко, однако и ему, похоже, нравится наше путешествие.

После заката я закрываю ноутбук, готовлю себе что-нибудь и вместе с едой забираюсь на крышу фургона, когда металл достаточно остывает, чтобы не обжечь о него пятую точку. Потом пишу или звоню Паскалю, спрашиваю, как прошел его день, или планирую с ним наш следующий прямой эфир, фотографирую для соцсетей пустыню, залитую лучами вечернего солнца и светящуюся красным цветом, и наконец откладываю мобильник, чтобы полюбоваться закатом.

Как только на небе показывается Млечный Путь, мое тело охватывает спокойствие, а вот в мыслях начинает бушевать буря. Вдруг становится совершенно не важно, сколько страниц будет в моей книге или как лежат мои волосы на видео. Нет, по вечерам, когда есть только я и звезды, я задаю себе самые главные вопросы в жизни. Кто я? Кем хочу быть? Как смогу вновь стать прежней Холли, после того как узнала, сколько приключений приготовил для меня это мир? И почему раньше у меня ни разу не появлялась идея исследовать континент, на котором столько удивительного?

В час, когда весь мир словно замирает, я ложусь в постель и устанавливаю будильник, чтобы не пропустить рассвет. Чат с Паскалем соблазняет и манит. Такое ощущение, будто ночью моя душа раскрывается шире, чувствует потребность довериться. И я пишу в маленькое окошко диалога все слова, которые кружатся в танце у меня внутри.

Впрочем, как бы хорошо я ни успела узнать Паскаля, эти слова принадлежат мне… если поделюсь ими, стану чертовски уязвимой. А после боли, которую причинили мне Лесли и Джексон, я не готова опять подпускать кого-то так близко. Так что я стираю все абзац за абзацем и, тяжело вздохнув, активирую на телефоне авиарежим, чтобы затем глубоко уснуть рядом со свернувшимся у меня под боком Орландо.

* * *

– Вот дерьмо, – выпаливаю я, увидев индикатор заполненности биотуалета. Полон до краев. Не ожидала, что это произойдет так скоро.

Делаю глубокий вдох, переступаю с ноги на ногу и пытаюсь вспомнить, что по этому поводу говорил Паскаль. Ни в коем случае не опорожнять бак на природе, а ехать в кемпинг. Этим химикатам не место в пустыне.

– Ура, – выдыхаю я с полным мочевым пузырем и обуваюсь, вынужденная справить нужду на улице. Потому что переполненный туалет не вариант, а до ближайшего кемпинга наверняка ехать не меньше часа или двух. – Скоро вернусь, Орландо.