Жизнь по ту сторону (СИ)

   Со смертью матери что-то в душе отца надломилось, он ходил всё время какой-то опустошенный, раздавленный насквозь случившимся горем. И нахлынувшую тоску топил большими дозами алкоголя, в кампаниях родственников стал совсем неуправляемым, "буйным" - как тогда говорили про него. Душа не хотела мириться и он все время вскипал гневом, изливая его на всех и вся. Одно неосторожное слово, сказанное без какого-либо злого умысла, могло вывести его из равновесия и он взрывался, кидался на обидчика с кулаками, и по-разному заканчивались такие ситуации - иногда, если оппонент упорно защищался и твердо стоял на своем мнении, драка приводила к плачевному результату, как правило, не в пользу отца - его добивали, выгоняя за дверь, за которой он продолжал "долбиться", сталкивали с лестницы, пока он не затихал там, потеряв сознание или препровождали в милицию; но если оппонент не проявлял определенной неприязни, не язвил, высокомерно вскидывая голову, а оставался спокойным и снисходительным, то и отец смирял вспыхнувшую было агрессию, и сразу сникал, опускал голову и тер покрасневшие от выступивших слез глаза, и заходился плачем в подкатившей истерике...

   Отныне он как-то иначе стал смотреть на меня. И если сестра, двумя годами старше меня, всё чаще "пропадала" в обществе своей двоюродной сестры, её ровесницы, то я, напротив, отвыкала от бесчисленных родственников и мучилась от сознания собственной беспомощности. Я не могла облегчить его участь, но он всё больше проникался чувствами ко мне, как будто все его сознание говорило ему: "Вот она, твоя любимая, только двадцать лет назад"...И возился, и нянчился со мной, и куда бы ни шел, везде брал меня с собой. Зимой кутал в шаль, спасая от крепких сибирских морозов, и таскал на руках, когда я уставала идти сама...

   РОДОВОЕ ПРОКЛЯТЬЕ

   Случалось ли вам испытать на себе силу родового проклятия? Прислушайтесь к себе повнимательней: нет ли на вас каких-нибудь его отпечатков? Потому как если вовремя этого не понять, очень далеко может завести эта энергия зла. Со смертью жены не закончились судьбоносные мучения моего отца. Годом позже живший в соседнем подъезде его старший брат сгорел от несчастного случая прямо в своей квартире. По обычаю тех времен гнали самогон, чтобы съэкономить семейный бюджет, но что-то пошло не так, одежда на нем вспыхнула, огонь переметнулся на мебель. Его кое-как уложили в ванной под холодную струю. Потом ещё несколько дней борьбы за жизнь в районной больнице, но, видно, всё там, на небесах, уже было предопределено. А еще через год по дороге от дома к мусорному контейнеру от сердечного приступа скончалась моя бабушка, мать отца. Сотрудники стоявшей неподалеку машины скорой помощи лишь развели руками - делайте вызов как положено и будет вам помощь. Время шло. А когда наконец подъехала скорая, было уже поздно.

   В году 1955-м забрали отца на службу в Германию. На истертых фотографиях неровным почерком выведены ремарки - г.Вьюнсдорф,г.Цейтц,г.Lena,г.Веймар - такова география его водительской службы. Позже, особенно в моменты выпивки, отец часто вспоминал этот выдающийся исторический факт. А привезенный из заграничной ГДР настенный коврик, который он сразу же и повесил над кроватью, и который до сих пор бережно хранится у меня, теперь уже в качестве семейной реликвии - являлся предметом его гордости и тщеславия. Мать моя, Закирханова Анна,  рано лишилась родителей, живших в каком-то поселке под Уфой, и после потери матери, умершей от онкологии, трёх лет от роду вместе со старшей сестрой оказалась в Новосибирске и воспитывалась в детском доме.  Где и при каких обстоятельствах перехлестнулись две судьбы, история умалчивает. Но одно из проклятий, видимо, сошлось на ней и едва освободившись от тяжести в животе, мною отягощенным, услышала она страшный приговор: рак. И почти никто из родственников матери не доживал до пенсионного возраста. Самой ей в момент смерти едва перевалило за тридцать, её старшая сестра дожила до сорока, а были ещё двоюродные и троюродные сестры и всех их подчистую косил рак.

   Немного истории

   Год 1946-й...Совсем недавно закончилась Великая Отечественная война. От Буга до Волги тысячи городов и сел - в руинах. Разрушены фабрики, заводы, дороги, линии электропередачи, энергетические объекты, шахты. И только Урал и Сибирь продолжали давать продукцию, поскольку именно туда, спасаясь от войны, "переехали" сотни предприятий, тысячи единиц промышленного оборудования и опытные специалисты разного профиля. В такой ситуации правительство приняло решение: главную ставку в восстановлении народного хозяйства страны сделать на развитии промышленности и создании энергетической базы в Сибири.

   Чего только не выпускали за эти годы на предприятиях города - станки весом до 140 тонн, на которых обрабатывались детали длиной до шести метров, уникальные гидропрессы; мощные гидрогенераторы для Братской ГЭС в 225 тыс. кВт, самые мощные в мире асинхронные двигатели в восемь тыс. кВт; первые в нашей стране 100-тонные дуговые сталеплавильные электропечи; литейные машины и чистое олово!..