Жизнь по ту сторону (СИ)

   С самого сознательного детства любимым занятием для меня стало чтение, к которому я приспособилась еще со времени опекунства меня родными тетками, сестрами отца. Этот мир вымышленных фантазий уводил от повседневной реальности, в которой было так мало приятных моментов. Еще будучи во втором классе я написала свой первый маленький стишок: "Лето, лето, лето, лето! Дети бегают с рассвета!". Позже, уже в Барнауле, по дороге в музыкальную школу я частенько заходила в Центральный Дом Книги, перебирала томики стихов и читала прямо там, денег на покупку у детдомовцев не было. Но однажды я не утерпела, мы были вдвоем с подругой и сама себе удивляясь, я быстренько засунула за пазуху пальто облюбованный мною томик стихов, который мне очень захотелось купить. А после того как в 1979-м году на Всесоюзном сборе председателей советов воспитанников детских домов и секретарей комитетов комсомола школ-интернатов (пять дней в Москве!!!) мне подарили толстый в красивой глянцевой обложке блокнот, я начала записывать туда свои первые, пока ещё незрелые стихи.

   Ф.Е.

   Всё кончено. Ты вновь у власти,

   Упрямо подчинив весь свет.

   Я знаю -- ты не любишь страсти,

   Которых, может, уже нет.

   Ты всем твердишь свои законы

   И, лицемерия полна,

   Надев опять свою корону,

   Ты покоряешь всех одна.

   Да, ты умна и ты красива,

   Не в цену всем нам, не под стать.

   Всё это так, но ты фальшива.

   Я не хотела б такой стать.

   Тебя ещё прекрасней вижу,

   Но лишь сильнее ненавижу.

   1979 г.

   КРУГОВОРОТ

   Синусы, косинусы, циклопарафины...

   Ходят взад-вперед Иисусы, жуют резины.

   Разжуют и в рот кладут.

   Люди, что покрепче - примут, послабее - выплюнут.

   Будь хоть самый жаркий климат, все равно туда придут.

   Посидят и вновь уйдут.

   Десять лет сидишь на месте, ум вперед идет.

   Что ж, теперь меня вы взвесьте - вновь Иисус растет.

   И опять повторять: синусы, косинусы, циклопарафины...

   Ходят взад-вперед Иисусы, жуют резины.

   Скучно в зале том сидеть, страшно очень поседеть!

   1979 г.

   * * * *

   Да, за спиной моей еще немного

   прожитых лет, несбывшихся надежд.

   А впрочем далеко ли до острога

   С такими вот невеждами невежд?

   Где масла взять, на что купить мне мяса? --

   Насущный из насущнейших вопрос.

   "С чем пирожки?" -- спросила я.

   "Рис с мясом".

   Куснула я -- рис есть, а мяса -- с гулькин нос.

   Я в магазинах тридцать дней ищу уж блюдо

   Сестре на день рожденья. Где ж его возьмешь?!

   На тридцать первый захожу -- о, чудо!

   Сидишь, торговка, значит, продаешь!

   Я только в очередь встаю так смело

   (Когда б ей, наконец, конец пришел!)

   Но только до меня дошло тут дело,

   Все кончилось, и продавец ушел.

   В досаде той (да от нее что толку?),

   В душе своей сердечко так скрепя,

   Являюсь вгорячах на барахолку

   И вижу -- боже мой! -- ну сколько ж тут тряпья!

   Всё содержанье я писать не стану --

   Не хватит и бумаги и пера.

   Да и сама изрядно я устану --

   Закончу завтра, а начну -- вчера.

   Одно тут тяготить меня вдруг стало

   (Я было торговаться стала уж) --

   Она цену такую мне назвала,

   Что поползла оттуда я как уж.

   Да, что мне делать, други, я не знаю,

   Весь жизненный мой стаж так невелик.

   И много я ещё чего познаю:

   Ведь главное -- душа тут, а не лик.

   1981 г.

   Весенняя фантазия

   Весенним задором наполнена улица. Бегут, догоняя друг друга ручьи.

   А нынче весна - такая умница, а нынче так звонко поют соловьи.

   А в коридорах вузов толпятся, галдят по-весеннему ученики.

   У них никогда настроенье не портится, и светятся бодро в глазах огоньки.

   А на заводах - начцеха сердитые - ходят и пялятся по сторонам.

   Им бы свой все показывать титул, ну, а рабочие - там, тара-рам.

   На улице очередь.

   - Что здесь в продаже? - Еще не знаем, но что-то будет.

   - Как будто бы джинсы. - Да ну? Это как же?

   - Не стойте, все уже продано, люди!

   На улице - разнообразною массой поток людей на меня несется.

   Их лица усталы, приветливы, вялы, а всюду весенняя музыка льется.

   Спешу на вокзал. Как тревожно, но сладко подумать о предстоящей поездке.

   В дороге молчу и внимаю, как гладко уходят на нет промелькнувшие рельсы.

   А рельсы уходят... А рейсы проходят. И вновь я в родной, сердцу близкой сторонке.

   Что было тогда, в незнакомом городе? Все те же огни, старики и пеленки...

   Но мне уже будто вовсе не двадцать, а сколько - не знаю, вовсе не помню.

   Какое же нынче время года? Какая же нынче стала мода?

   Да, было когда-то...весна, ручейки, зажатый в ладони подснежник любви...

   ...Но где же есть я?..Мы уже старики. Весна нас не трогает даже вдали.

   Весна нас не трогает, кутаясь в шали, себя преждевременно забраковали.

   ...Но нет! И очнувшись в ста верстах пути, кричу я : "Мой поезд, назад поверни!"

   1984 г.

   * * * *

   Я стою на распутье дорог,

   Жмется пес паршивый у ног.

   Помолись за меня, мой пес.

   Не рычи ты себе под нос.

   Будет жизнь моя нелегка --

   Не залезть на гору -- высока.

   Но не бойся, мой милый пес,

   Если будет сильный мороз.

   Будет всё -- ураган и зной,

   Только ты, испугавшись, не вой,

   Не кричи, зажмурив глаза,

   Что уж лучше домой, назад.

   Перешла я школьный порог.

   Вот стою на распутье дорог.

   Рядом жмется паршивый пес,

   Ну какой тебя черт принес?!

   1979 г.