Жизнь побеждает

Где появится чума в следующий раз, через сколько лет, на каком материке, в какой стране?

Чтобы ответить на все эти важнейшие вопросы, надо было проследить пути эпидемии.

Путешествие по следам смерти

Есть три города на Ближнем Востоке, вокруг которых вечно кипит людской водоворот: это Мекка (ее называют «святой», «городом без воды», «пределом стремлений»), Медина («город, распространяющий свет») и древняя Джедда.

Сюда, на берега Красного моря, в каменистую, раскаленную солнцем Аравию, стекались люди из стран, где распространены холера, проказа, чума. Возможно, что у мест поклонения в городе, «распространяющем свет», и в том, который получил название «предел стремлений», они обмениваются инфекциями. Где еще можно так точно проследить пути распространения эпидемий!

Так было задумано и начато путешествие Даниила Заболотного, путешествие по следам смерти, по путям распространения опасных болезней.

Исследователь вмешался в бесконечный людской поток. Разноязычная толпа заполняла дороги. Шли маграбианцы — жители Африки. Недоверчиво оглядываясь по сторонам, они прятали оружие в складках одежды. Шли бронзовые индусы, сирийцы. Шли, потом плыли, теснясь на палубе, нетерпеливо вглядываясь в даль.

Ночью яркие тропические звезды загорались над головой, и море превращалось в бесконечное пространство мерцающего, колеблемого волнами живого огня: это светились мириады микроскопических морских растений. Казалось, корабль плывет по волнам пламени. Свечение то усиливалось, то меркло. За кормой в белом пенистом следе сверкали изумрудные, янтарные, рубиновые искры. От этого щедрого тропического блеска трудно было отвести глаза.

А на палубе шла своя жизнь: молился гаджа, обратившись лицом к Мекке; неподвижно стояли у борта, точно выточенные из блестящего черного дерева, ловцы жемчуга...

Иногда горе врывалось в корабельный быт: умирал пилигрим — мусульманин, совершавший паломничество к «святым местам», — умирал, так и не достигнув «предела стремлений», о котором мечтал всю жизнь. Единоверцы совершали погребальный обряд. Тело закутывали в белые простыни и с чугунным грузилом сбрасывали в море. Всплеск. На мгновение потревожена светящаяся морская поверхность, и снова мерно колеблется холодный огонь.

Заболотный работал. Он расспрашивал пилигримов, а поздним вечером в каюте записывал названия местностей, откуда паломники начинали свой путь, порты, в которые заходили, и цель странствований. Из отдельных черточек все явственнее вырисовывались главные людские потоки.

Рядом с точными записями Заболотный невольно заносил в тетрадь беглые заметки об увиденном: о прибрежных городах, о незнакомых обычаях, о светящемся море.

Заболотный всегда ненавидел смерть; сейчас это чувство оттеснило все остальные. Он готовился к решительной схватке со смертью, и враг не казался ему таким могучим и непобедимым...

Ранняя смерть от болезней!.. Статистики подсчитали, что в Китае, Индии, Британской Гамбии и во многих других странах средний возраст, до которого живет человек, не превышает двадцати — двадцати пяти лет. Ведь миллионы людей умирают в первые месяцы жизни, гибнут от эпидемий, от голода.

Двадцать лет! Человечество мечтало о бессмертии. Может быть, древняя мечта никогда не осуществится, но разве наука уже сейчас не в силах сократить детскую смертность, уничтожить самые опасные болезни и тем самым, оздоровив нашу планету, удвоить, а может быть, утроить продолжительность человеческой жизни! Это было бы все равно, что в два или три раза увеличить население мира, открыть две новые планеты, такие же огромные, как Земля.

Сверкание моря и звезд врывалось через люк, заполняло каюту. Казалось, все предметы начинают еле заметно фосфоресцировать, льют слабый, почти невидимый свет.

К Джедде корабль подходил днем. Белизна сгрудившихся на берегу строений слепила глаза. Высокие минареты четко вырисовывались на фоне голубого неба, дремали на солнце плоскокрышие дома с решетчатыми балконами.

Стоило сойти с корабля на берег, и сразу исчезало белоснежное видение. Грязь и нищета гнездились в кривых улочках. Женщины черпали из дождевых цистерн зацветшую воду. Повсюду встречались десятки нищих, молча протягивавших руки за подаянием. Больницы были переполнены. То и дело в городе обнаруживались новые вспышки опасных заболеваний.

Заболотный внимательно анализировал все увиденное, много раз перечитывал записи, и ему становилось ясно, какое громадное, вернее сказать — роковое эпидемиологическое значение имеет для мира Аравия. Вероятно, правильнее было бы «город, распространяющий свет» назвать «городом, распространяющим смерть»?

Через Турцию на равнины Кербели и Неджафа везли покойников, пожелавших перед смертью найти вечное успокоение в благословенной земле. В Берейн, к берегам Персидского залива, ежегодно приезжали десятки тысяч ловцов жемчуга. Болезнь могла кочевать и с ними.

Весь мусульманский мир посылал паломников в Аравию; из Басоры в Дамаск двигались торговые караваны.

Ловцы жемчуга, трупы погибших, караваны с коврами и узорчатыми тканями, корабли с пилигримами...