Жизнь примечательных людей. Книга первая

И тут у Игната, похоже, взыграла кровь Потрясателя Вселенной. Он выхватил меч, и, догнав дезертирующего владыку, пригрозил ему: «Аще не идеши со мною противу Ахмыла, то сам посеку тя». В общем, вышло навстречу орде Ахмыла все ростовское население, хоть и «страшно же видети рать его вооружену».

Представьте картину глазами Ахмыла. Мы подходим к городу, все уже изготовились грабить, вдруг навстречу высыпает толпа бородатых урусов. От толпы отделяется один из этих бородачей, неожиданно приветствует татарского предводителя по монгольскому обычаю, после чего заявляет примерно следующее: «Ты что делаешь, черная кость? Перед тобой, дураком, целый чингизид стоит, царского рода-племени. Ты чьи земли грабить собрался? Царствующего дома? Мы здесь «древняго брата царево племя, а се есть село царево и твое, господи, купля прадеда нашего».

Ахмыл, конечно, поверил не сразу — а кто бы на его месте поверил? Но, когда после проверки слова бородача подтвердились, мгновенно раскаялся. Так мол и так, ваше родовитость, не извольте гневаться, ошибочка вышла. Не признал, хотя и мог бы признать по лихости вашей: «Благословен ты, Игнатий, иже упасе люди своя и соблюде град сий. Царева кость наше племя, еже ти зде будет обида, да не ленися дойти до нас».

Не обошлось, конечно, и без компенсации причиненного морального вреда: «И взем [Ахмыл] 40 литр серебра, и вда владыце, а тридесять литр дасть клиросу его. И взя тешь у Игната, целова Игната, и поклонися владыце, и взыде на конь, и отъиде во свояси».

Завершается «Житие Петра царевича Ордынского» так:

«Дай же, Господи, утеху почитающим и пишущим древних сих прародитель деяния зде и в будущем веце, а Петрову роду сему соблюдение и умножение живота, не оскудеет радость без печали. Вечная их память до скончания миру. Богу нашему слава, и ные и присно, и во веки веком. Аминь».

«Петров род» и впрямь не только умножился, но и принес немало славы своей новой родине. По некоторым данным, среди потомков ордынского царевича числится не кто иной, как сам Дионисий — один из Великой Тройки наших иконописцев. А позже потомки царевича Петра приняли фамилия Чириковых и несколько столетий служили России.

А что до самого Петра…

Он был очень почитаем на Руси. Достаточно вспомнить, что в Архангельском соборе Московского кремля, древней усыпальницы великих князей и царей, стены расписаны фресками с их изображениями. Не всех, конечно, но наиболее чтимых. Так вот, блаженному Петру отведена там почти вся стена справа от алтаря — две фрески, две большие сюжетные картины. Притом, что Александру Невскому и Дмитрию Донскому досталось по одной. В Ростовском музее висят иконы с его житием.

Увы, с основанным им монастырем время обошлось неласково. В 30-х годах разрушили колокольню и сровняли с землей храм Петра и Павла. Оставшиеся постройки и башни стены были переделаны под жилые дома и фабричный корпус.

Юго-западная башня монастырской стены, сейчас — жилой дом. Фото автора

Во время войны там был хлебозавод. В пятидесятые годы его перенесли в другое место, а в церкви Похвалы Богородицы начали разливать газированную воду.

Кстати, именно здесь снимали знаменитый фильм Георгия Данелия «Тридцать три», где Леонов играл провинциального пивовара, готовившего почему-то лимонад.

Прямо в храме стояли огромные резервуары для газированных напитков. В 70-х годах их демонтировали, причем, чтобы вытащить огромные бочки, рабочие разобрали часть кровли и краном поднимали их наружу.

К девяностым от монастыря не осталось практически ничего. Пытались восстановить церковь Похвалы Богородицы, но дело продвигалось плохо — денег нет.

А сам Петр… От храма Петра и Павла, где хранились его мощи, остались только фундаменты. На этих фундаментах были построены несколько боксов под грузовой автотранспорт.

В ту поездку мы с женой дошли до этого гаража.

Фото автора

Где-то там, внизу, под старым «уазиком», под асфальтовым полом, залитым отработанным маслом, и лежали останки Данияра-Петра, правнука Чингиз-хана, ставшего русским святым.

Я человек нерелигиозный, но еще тогда преисполнился убеждения, что все это как-то очень неправильно.

Слава богу, в последние годы кое что изменилось.