Жизнь продолжается. Записки врача

На следующий день муж попросил свою переводчицу, мусульманку, ходящую по улице закутанной в чадру, купить нам у мальчика клубнику и узнать, есть ли у него родители.

Она выполнила просьбу начальника. Качество клубники ей понравилось, мальчик вызвал сочувствие. Матери своей он не помнил, а отца недавно аллах взял в рай на небеса. Теперь он служит хозяину, но тот дает мало хлеба и дерется.

Ваня попросил переводчицу покупать для нас ягоды и впридачу давать продавцу сдобную лепешку.

Только через неделю мы смогли вернуться на эту улицу. Идя по противоположной стороне, издали увидели, что вместо мальчика клубнику продает неприятный старик. Ничего не объясняя, Ваня привел меня в первый попавшийся магазин, приобрел какую-то ненужную вещь и на такси привез домой.

Дома он объяснил, что бурная сцена, разыгравшаяся между нами и ребенком, а также удачная последующая торговля мальчика определенно привлекла внимание кого-то, следившего за нами (шпионов и провокаторов здесь полно). Необходимо переждать некоторое время, а ближе к отъезду обратиться в посольство. Посол хорошо знает нас, и, если мальчик будет жив и согласится быть нашим сыном, всё оформят спокойно и быстро.

До сих пор не могу простить себя за непоправимую жизненную ошибку. Несмотря на то что мы полностью отработали срок контракта, нас просили продлить его. Мы были немолоды, чувствовали себя уставшими от напряженной и тревожной жизни, кроме того, торопились на предстоящие свадьбы дочерей. Надо было бы не торопиться, а прежде чем готовить свадьбы, взять из Тегерана того мальчика и с ним вернуться на Родину. Я осталась с новобрачными, а вскоре и с внуками дома, а Иван Николаевич вернулся в Иран на непродолжительное время.

Мальчика искали безрезультатно. Искренняя и верная любовь к ребенку была характерна для сильной и цельной натуры мужа. Жаль мальчика. Ребенок инстинктивно почувствовал наше добросердечие. Он, маленький и несчастный, храбро бросился к незнакомым людям за помощью и спасением.

Поводом собраться вместе на Родине за праздничным столом послужило не только завершение заграничной службы, но и особое событие. Мы стали дедушкой и бабушкой. У нас родилась внучка.

Принимая поздравления от друзей, мы делились тегеранскими новостями. Супружеская пара наших сокурсников, вернувшихся ранее, рассказывала о столичных событиях. Товарищи из Ленинграда и Киева обсуждали перемены в своих городах. Тегеран для всех ушел в прошлое, но остался в воспоминаниях.

Наш сокурсник, Анатолий, руководивший теперь одной из московских больниц, спросил: «А помните нашу поездку в Исфаган?» Все помнили.

Как-то, имея два предстоящих свободных дня по случаю местного праздника, мы собрались на дальнюю экскурсию. На большом больничном автобусе

выехали из города в конце рабочего дня. Миновав пригороды и предгорья, остановились на короткое время в религиозном центре страны Куме. Однако не оставили без внимания знаменитые кумские вазы с персидскими росписями.

За городом началась бескрайняя, однообразная, песчаная пустыня, пересекая которую шла совершенно пустынная современная автострада. Быстро темнело. До самого горизонта кроме шаров «перекати-поле» ни людей, ни строений, ни животных видно не было. Буро-желтые, как бы плывущие, барханы сливались с багрово-серым небом. Появилось жутковатое впечатление — будто бы мы попали на другую планету. Однообразный пейзаж оказывал гипнотическое воздействие. Чтобы не уснуть и, самое главное, чтобы не дать уснуть шоферу, мы непрерывно пели песни. С наступлением ночи женщинам разрешили дремать. Мужчины, сменяя друг друга, садились рядом с шофером (как его дублеры). На рассвете мы прибыли в древнюю столицу Персии — город Исфаган.

По плановому туристическому маршруту среди множества иностранцев мы осматривали старинные достопримечательности весь день. Не ошибусь, если скажу, что фотографий у каждого хватило на целый альбом.

С утра следующего дня мы свободно ходили по городу, выбирая на память знаменитые исфаганские серебряные изделия с бирюзой. Никто не уехал также без исфаганской чеканки. Художники-чеканщики занимали целые улицы города.

Прервав наши воспоминания, сокурсница Наташа сказала: «Если бы нам дома платили за работу втрое больше, никогда не поехала бы туда!» Женщины с ней согласились: «Господи, как хорошо-то у нас дома! Какое счастье — родиться в нашей стране!»

Сокурсник Толя продолжил разговор об Иране: «Разве не интересно было увидеть древнюю столицу Ирана с ее мечетями, гаремами, дворцами шаха Аббаса, с древними реликвиями персов? Кстати, я там чуть не умер от страха, когда ты потерялась в огромной подземной мечети Джомэ».

«Бывало, что и терялись, — сказал доктор, дольше всех из нас живший в Тегеране. — Как-то раз один из наших пошел на базар с женой и ее подругой. Его спросили: “Зачем тебе две жены? Продай одну”. Весельчак сказал только одно слово: “Чанде?” (“какова цена?”) — и увел женщин с базара. На следующее утро в своей постели вместо жены он нашел мешок урюка». Все притихли. Анекдот был похож на правду.