Жизнь проста. Как бритва Оккама освободила науку и стала ключом к познанию тайн Вселенной

Гуманисты Ренессанса предпочли Аристотелю его учителя Платона и в большинстве своем поддерживали атомистическую теорию, поскольку с ее помощью можно было объяснить природу естественной магии как взаимодействие атомов. Алхимики, например, считали, что, изменяя конфигурацию атомов, можно получить основные элементы земли, воды, воздуха и огня, из которых, по их мнению, состояли такие металлы, как ртуть, олово и золото. Разница между простыми (недрагоценными) металлами и золотом, по их мнению, заключалась в разной конфигурации атомов, которую можно было изменить с помощью естественной магии. Вот откуда берет начало идея превращения недрагоценных металлов в золото. Последователи Парацельса верили, что движение планет оказывает влияние на движение атомов внутри организма и определяет здоровое или болезненное состояние, при этом такому влиянию можно противостоять с помощью объектов земного мира. Например, если кто-то страдал меланхолией, находясь под влиянием Сатурна, врач мог посоветовать ему носить одежду желтого цвета, золотые браслеты, а возможно, даже выпить вина из золотого кубка, так как все эти земные атрибуты вызывали благосклонность Солнца, ведавшего хорошим настроением. Безусловно, такое лечение могло пойти на пользу. Даже ошибочные, но логично обоснованные модели могут оказаться эффективными, если они способны убедить легковерных в том, что те на правильном пути.

Противостояние атомизма и идей Аристотеля о заполненном веществом пространстве, продолжавшееся более двух тысячелетий, наглядно демонстрирует, как, располагая определенными наборами данных, можно построить от нескольких до бесконечного множества логически обоснованных моделей Вселенной. Как мы вскоре увидим, принципиальная роль бритвы Оккама заключается в том, что она помогает разобраться в этом множестве соперничающих друг с другом моделей.

Декарт принимал идею Аристотеля о заполненном пространстве, однако при этом утверждал, что материя состоит из множества бесконечно делимых частиц. Он сделал огромный шаг вперед, навстречу современной науке, когда освободил эти частицы материи от влияния планет или магии, в которые верили гуманисты. В материалистической Вселенной Декарта все это превратилось в сущности, в которых не было необходимости. В его представлении материя состояла из крошечных движущихся частиц, создававших своим движением вихревые потоки, из которых появились воздух, вода, земля, огонь, растения и животные. Эти частицы были созданы Богом, и он придал им движение, которое потом стало механическим. Даже человеческое тело, по мнению Декарта, было не чем иным, как «статуей или машиной, сделанной из земли». Большая часть философских идей Декарта изложена в его книге «Мир, или Трактат о свете», опубликованной примерно в то время, когда родился Роберт Бойль. Два других программных сочинения «Рассуждения о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках» и «Первоначала философии» были опубликованы в 1637 и 1644 годах.

Картезианская механистическая философия встретила непонимание со стороны гуманистов-католиков, однако нашла отклик у большинства номиналистов, представителей эмпиризма и у тех, кто разделял взгляды Лютера, столь популярные в странах, исповедовавших протестантизм. К 1649 году большая часть трудов Декарта была переведена на английский язык, и его книги с жадностью читали будущие лидеры научной революции. Однако многие английские философы и богословы были напуганы тем, что идеи Декарта об атомистической и детерминистской Вселенной могли легко привести к атеизму. Их опасения воплотились в философии Томаса Гоббса, известного также как «монстр из Малмсбери», чьему перу принадлежит нашумевшее сочинение «Левиафан», изданное в 1651 году, когда Роберту Бойлю было 24 года.

Томас Гоббс (1588–1679) продвинулся дальше других номиналистов в применении принципа редукционизма[282] Уильяма Оккама[283]. Он принял идею Оккама о непознаваемости Бога и вслед за ним отказался от универсалий. Также он утверждал, что понятия добра и зла не имеют философского и логического обоснования. Он разделял механистический материализм Декарта в представлении об устройстве мира, однако продвинулся дальше своего предшественника и устранил разницу между земным и небесным, заявив, что Бог и душа состоят из материи, как и человек.