Жизнь Пушкина

(в форме письма к Н. Н. Раевскому).

67

<…> Умоляю тебя отстать от лени и приняться за приготовление всех поэм к новому изданию. Я не могу сделать к ним предисловий и примечаний вместо тебя, во 1) потому, что у меня нет совсем свободного времени, 2) я испортил бы все дело какою-нибудь грубою или глупою ошибкою и проч. Fournier здесь уже нет: Лев сказал мне, что он уехал. Об «Онегине» заговаривал было я с книгопродавцами, чтобы они взяли остальные экзем, с уступкою им за все издание 1000 рублей. Никак не соглашаются. Они думают, что эта книга уже остановилась, а забывают, как ее расхватят, когда ты напечатаешь еще песнь или две. Мы им тогда посмеемся, дуракам. Признаюсь, я рад этому. Полно их тешить нам своими деньгами. Милый, прими совет мой! Я буду говорить тебе, как опытный человек в деле книготорговли и совершенно преданный выгодам твоим, почти столько же, сколько и твоей славе. Желаешь ли ты получить денег тысяч до пятидесяти в продолжение пяти месяцев или даже четырех с начала сентября до конца декабря?

Вот единственное и вернейшее средство: I. Пришли мне (как только возможно тебе скорее) вторую и третию песни «Онегина», чтобы я вместе напечатал их в одной книжке в продолжение сентября. Но заметь, что надобно прислать оригинал так, как отдавать его следует в цензуру. В противном случае дело затянется, и я уже тогда не отвечаю за успех. Главное условие: делать все так, как я предлагаю. II. Велеть Льву в половине сентября непременно отдать мне «Разные стихотворения», чисто и со всеми твоими последними поправками переписанные, чтобы 1-го октября взял я их от цензора и снес в типографию. III. Приготовь оригиналы, со всеми своими давними и новыми поправками, примечаниями и проч., всех пяти поэм: «Руслана», «Пленника», «Фонтана», «Разбойников» и «Цыганов» — непременно к 15-му октября, чтобы я мог их к 1-му ноября взять от цензора и снести в типографию. Если это все ты в состоянии сделать, то я (отвечаю честию), не требуя от тебя ни копейки за бумагу и печатание, доставлю тебе к 1-му генваря 1826 года (как хочешь: в разные ли сроки, или вдруг к этому одному сроку) не менее 50 000 рублей: в этом

Меня мой разум уверяет,
Гласит мое мне сердце то.

Вот и расчет мой a peu-près^[165]: я надеюсь непременно после издания 2 и 3 песен «Онегина» продать вдруг 1-й песни его 850 экземпляров (за вычетом процентов книгопродавцу) на 3400 руб.

Потом: 2000 экз. 2 и 3 песн. «Онегина» по 4 р. 50 к. за экз. на 9000 —

Далее: 2000 — «Разных стихотворений» также по 4 р. 50 к. на 9000 —

Наконец: 2000 — «Поэм» всех, считая хоть по 13 руб. за экз. 26 000 —

Итого 47 400 руб.

Ты уже видишь, что немного недостает до 50 000. Но я надеюсь с помощью нового плана продажи выиграть менее уступки книгопродавцам и более сбыть вдруг экз. прямо на деньги, чем не только оплатится бумага и печатание всех этих книг, но и достанет дополнить сумму до 50 000 рублей. Уверяю тебя, что это все сбудется: сделай только в точности по моему расписанию. Если же ты не уважишь моего усердия и почтешь за шутку то, что я пишу от чистого сердца, тогда бог с тобой. Я тебя отдам на съедение книгопродавцам, потому что, презревши мой совет, ты, конечно, либо сам, либо через кого-нибудь другого опять обратишься с новыми условиями к этим варварам, которые этого только и ждут. Но я останусь не без грусти; она очень понятна, когда чистейшую жертву отталкивают. Что стоит тебе подождать до генваря? Ты будешь Крезом. Я уж не стращаю тебя, что отдам твои деньги в ломбард; нет, все тебе пришлю преисправно. Делай с ними, что хочешь. Понимаешь ли меня?

По новому плану моему продажи, я, по отпечатании новой твоей книги, рассылаю афиши по всем книжным лавкам, где назначится, какая уступка сделана будет, если на чистые непременно деньги возьмет у меня купец для продажи 50 экз.; если 100, если 250, если 300 и т. д. Монополии нет. Они все усердно готовы брать вдруг более, потому что больше уступки процентов. В долг никому ни экземпляра. Сверх того объявляю, что эта книга продается в такой-то квартире Плетнева, хоть для близь живущих. На этих экземплярах мы ни копейки не теряем процентов. В Москву и другие города также на чистые деньги. Я в восторге от этой мысли высокой. <…>

П. А. Плетнев — Пушкину.

29 августа 1825 г.

Из Петербурга в Михайловское.

68