Жизнь в пограничном слое. Естественная и культурная история мхов

Я попыталась составить дипломатический ответ. Даже без системы орошения зеленый ковер, нужный владельцу, возникнет лишь через несколько поколений. Собственно, дело заключалось не в самом росте: критический момент в этом смысле — образование колонии мха. Я потратила немало усилий, выясняя, каким образом мох решает поселиться на камне. Мы знаем, как это происходит, но очень смутно представляем себе, почему. Разносимые ветром споры, мельче частичек пыли, нуждаются в стимулировании для созревания: речь идет о правильном микроклимате. Голая скала — неблагоприятное место для обитания мха. Надо, чтобы поверхность камня обработали ветер и вода, чтобы ее протравили кислоты, содержащиеся в лишайнике. Тогда из споры выйдут тонкие зеленые нити, протонемы, которые прочно прикрепляются к скале. Если они выживут, то дадут крошечные почки, затем — лиственные побеги. Ставя опыт за опытом, мы поняли: вероятность того, что спора мха даст побег, исчезающе мала. И всё же при определенных обстоятельствах, по прошествии достаточного времени, мох покроет скалу, как покрывает старую невольничью ограду из камня. Итак, создать колонию мхов на камне — непростое дело, это загадочный, одноразовый феномен, и я совсем не знаю, как его воспроизвести. Я очень хотела бы выступить в роли успешного консультанта, решающего все проблемы, но мне пришлось сообщить плохие новости. Ничего не выйдет.

Всякий раз, когда мы переходили на новое место, Мэтт говорил что-то в рацию. Неужели кому-то было дело до того, где мы есть? Мы зашагали назад к дому, возле которого самосвалы выгружали большие камни. «Здесь соорудят террасу, — сказал Мэтт. — Владелец хочет, чтобы на всех этих камнях тоже был мох. Всё будет в тени. Как думаете, мы вырастим их тут? Если поставить систему увлажнения?» Он настойчиво добивался своего. Можно пересадить гигантские дубы, почему нельзя сделать того же самого со мхом? Почему нельзя просто пересадить его с одного камня на другой? Разве он не выживет, если обеспечить ему тень, нужную влажность и температуру? и вновь ответ был не тем, который хотел бы услышать владелец.

Может показаться, что, поскольку мох не имеет корней, переправить его на новое место несложно. Но мох — совсем не то, что клумба с многолетниками, которую я могу передвигать по саду наподобие предмета мебели. Отдельные мхи, живущие на земле, как Polytrichum, поддаются перемещению, напоминая в этом смысле кусок дернины, но те, которые предпочитают камни, необычайно устойчивы к одомашниванию. Даже при величайшем тщании попытка перенести мох с одного камня на другой, как правило, обречена на неудачу. Возможно, при этом рвутся почти невидимые ризоиды или необратимо повреждаются клетки, либо, воспроизводя их среду обитания, мы упускаем что-то принципиально важное. Мы не знаем толком. Но мох почти всегда погибает. Думаю, это что-то вроде тоски по дому. Мох очень привязан к месту рождения — мало кто из современных людей способен это понять. Для полноценной жизни ему нужно оставаться в этом месте. Его существование поддерживается усилиями предыдущих поколений лишайников и мхов, обживших этот камень. Когда споры искали, куда бы приземлиться, их предки сделали выбор и твердо держались за него. Перемещение — это не для них.

«А что если высеять их?» — спросил Мэтт, полный надежды. Это было его первое рабочее место: требовательный хозяин, почти невыполнимая задача… Я поняла, что должна дать ему хоть какую-нибудь надежду и, может быть, оправдать его ожидания относительно моей предполагаемой профессиональной компетенции.