Жизнь в пограничном слое. Естественная и культурная история мхов

Главной заботой Мэтта был внутренний двор. Проходя через пышную зелень — его творение, — Мэтт, казалось, стал немного выше. Здесь были все мыслимые тропические растения: стрелиции, орхидеи, древовидные папоротники. Плиты на полу покрывал Plagiomnium — впечатляющий ковер из пушистой зелени, такой же мягкой, как моховая лужайка в японском саду. Мэтт изо всех сил следил за тем, чтобы мох не умирал, и постоянно наведывался в лес за живыми растениями, чтобы поверхность оставалась однородной. Мы поговорили о химическом составе воды, об особенностях почвы; он делал пометки в блокноте. Наконец-то я почувствовала, что приношу пользу, даю советы по правильному подбору мхов для сада, так, чтобы мох восстанавливался естественным образом. Я просветила Мэтта относительно этики собирания диких растения: лес не должен становиться питомником для его сада. Последний будет успешно развиваться, только если станет самоподдерживающимся. В центре сада стоял обработанный валун, выше меня и Мэтта, покрытый красивыми мхами. Каждый пучок, тщательно подобранный, оттенял неправильные формы камня. Впадина, возникшая вследствие эрозии, была заполнена идеальным шариком Bryum. По художественному уровню этот объект мог сравниться со всем, что я видела в галерее, и однако, в нем содержалось нечто фальшивое: то была лишь подделка природы. Plagiothecium не водится в таких впадинах, Racomitrium не обитает в одной среде с Anomodon, хотя, помещенные рядом, они великолепно смотрелись по колориту. Владелец хотел, чтобы всё было подлинным: разве это прекрасное, но насквозь искусственное творение соответствовало его же стандартам? Из живых существ мхи стали простым материалом для художника: так делать нельзя. «Как вы добились того, что все они растут вот здесь? — с сомнением спросила я. — Очень необычно». Мэтт улыбнулся, как ребенок, заткнувший за пояс своего учителя, и ответил: «Суперклей».

Сад мхов нелегко поддерживать, и я была впечатлена их успехами. Но какое отношение к восстановлению экосистемы имели все эти грузовики и рабочие? Когда мы наконец вышли из дома, я не увидела никакого сада с местными видами растений, только скелет сооружаемого поля для гольфа. С голой земли поднялся небольшой вихрь пыли. В ожидании травы, дорожки для тележек были выложены большими каменными плитами — громадными кусками слюдяного сланца, прожилки которого блестели золотом на весеннем солнце. Дренажный пруд посреди поля окружала стена, камням которой недавно придали ступенчатую форму.

Мэтт отвел меня на вершину каменной стены, и мы обозрели окрестности. Бульдозеры скребли и толкали земли, перекраивая участок для будущих игр. Мэтт объяснил, что владельцу не хочется видеть необработанный камень вокруг пруда. Тот выглядел так, как будто его только что взорвали, и на самом деле так оно и было. Владелец попросил, чтобы я поделилась методом выращивания мхов, способных покрыть стену. «Она послужит задником для поля, и владелец желает, чтобы всё выглядело так, будто стена стоит здесь много лет, — сказал мой провожатый. — Словно ограда старинной английской кладки. Мхи состарят ее, и надо как-то заставить их расти». Для суперклея поверхность была слишком велика.

Лишь очень немногие виды могут селиться на шершавой поверхности кислой горной породы, и ни один из них не выглядит роскошно. Большинство образует жесткую темную корку, хорошо приспособленную к суровому окружению, — но гольфист, проходя мимо, не обратит на нее внимания. Черный цвет мху, растущему на солнце, придает антоциан — растительный пигмент, защищающий растение от губительного ультрафиолетового излучения, которого могут избежать его тенелюбивые собратья. Я объяснила, что рост мха в сильнейшей степени зависит от поступления воды, а на этой голой скале ей просто негде взяться. Без влаги мох будет расти веками, а получится всё такая же черная корка. «Не вопрос, — ответил Мэтт. — Можно установить систему увлажнения. Или даже сделать водопад для орошения всей этой штуки, если будет надо».

Как видно, деньги не были проблемой. Но камню требуется время, а не деньги. Правило «Время — деньги» не работает, если переставить местами одно и другое.